«Все меняется», – вспомнился шепот теней.
Если у них появились дела в человеческом мире, они будут вести их чужими руками.
Его руками.
Сейн смотрел, как черноволосый все сильнее прижимает к себе королеву, шепчет ей на ухо.
Если кто и может вернуть алхимику желаемое, так это тени, в этом он был уверен. Но его злило, что он не видит всей цены, которую придется заплатить. Сможет ли он отступить в последний момент? За шаг от того, что искал все последние семнадцать лет?
Он дал обещание из тех, которые не принято нарушать, и вместе с тем вручил теням власть над собой. Отказаться от сделки сейчас значило навлечь на себя участь куда страшнее, чем невозможность коснуться золота.
Скрипнули стиснутые зубы. Нет, все будет не так. Тени уже дважды дурачили его, больше никаких игр.
Он заберет у них все.
А еще ему вдруг захотелось забрать Марго у черноволосого и самому с ней потанцевать.
Когда музыка замедлилась, гости вновь перемешались, развлекая себя едой и непринужденными разговорами. Кунеш незаметно поглядывал за темными фигурами стражников, ходивших кругами в отдалении от факелов. Сейн показал еще парочку фокусов.
В одном из них он выливал воду из бутыли, и тонкая струя замерзала на воздухе. Вдохновленные заклинатели принялись замораживать вино в бокалах гостей. «Сделать лучше фокусника» не роняло их чести. Зрителям нравилось.
…Марго наконец отделалась от черноволосого. Он назвал свое имя, она поспешила выбросить его из головы. Когда-то Сейн казался ей скучным, ведь он так мало говорил. Молодой заклинатель трепался без умолку, причем лишь о себе, сыпал заученными, пустыми комплиментами и тотчас о ней забывал.
Королева выдохнула с облегчением, когда хозяин дома спас ее из духоты самодовольных речей.
– Признаться, удивлен, что вы предпочли праздновать в моей скромной обители, – признался он, бережно касаясь ее локтя. – Неужто вас не пригласили во дворец?
– О вас хорошо отзывались в городе, а дворцовый этикет навевает на меня скуку.
– Понимаю. Но позвольте узнать: что привело вашего супруга в Бердонию?
– Мужские дела, я в этом совсем не разбираюсь. – Марго использовала самую надежную отговорку всех светских дам. – На самом деле мы проездом. Надеялись отплыть еще пару дней тому и сильно огорчились, когда узнали, что это невозможно, Теперь придется просить у короля…
– Ну зачем же ходить так далеко, – лукаво заметил купец.
– Вы правда могли бы что-нибудь сделать? – с живым интересом спросила Марго. Всего одна обходная тропинка упростила бы весь их план. И алхимик снова ее похвалил бы…
– Признаться, это непросто… – замялся купец. – Дайте мне несколько дней, неделю максимум. И если ваш супруг найдет для меня время, мы, возможно, сумеем что-нибудь придумать…
Королеве потребовалась вся сила воли, чтобы не выдать разочарования и ответить вежливой благодарностью.
Она боялась, что дальше разговор свернет к скучным цифрам, жалобам на спад торговли, непомерные пошлины и строгие законы, как это часто бывает с людьми, не ведающими мира за пределами своего ремесла. Но купец оказался отличным собеседником. Не так уж он был и стар, к тому же с годами не растерял любопытства и вкуса к жизни. Много путешествовал, отлично разбирался в живописи, скупал работы сантарийских и корпариканских мастеров, при этом отдавая предпочтение молодым художникам. А главное, он умел рассказывать и слушать. Этим он напоминал Сейна.
Королеве купец нравился, ей не хотелось бы навредить ему по-настоящему.
А еще ей было немного его жаль. Такие, как он, делают состояние своими умом и хваткой, они могут быть богаче какого-нибудь барона или даже графа, но им никогда не встать вровень с благородными, занявшими свое положение по праву крови. Прозвище «ночной горшок» – вот и все, на что он мог рассчитывать, а купленный титул не делал его выше в глазах знати.
Марго догадывалась, почему она ему симпатична. Возможно, она первой из тех, кому повезло родиться в «правильной» семье, отнеслась к нему с теплотой и уважением.
– Знаете, давно не вел такой приятной беседы. Как Матерь забрала мою жену, все разговоры кажутся о пустом, о пустом… Вы, должно быть, посчитаете меня безумным стариком, но я хочу вам рассказать. Вот уже неделю из окна кабинета я вижу одну и ту же птицу, дрозда-рябинника. Моя прекрасная Лана так любила наблюдать за дроздами! Часами могла просидеть в беседке, вон в той, видите? Мне кажется, у этой птицы ее душа. Она будто прилетает сказать мне что-то… предупредить? Интересно, о чем?
Слуги закончили складывать высокий костер в середине двора. Каждый из гостей за вечер должен будет закинуть в него хотя бы по одному полену в память о невинных, сожженных по воле безумного короля.