Каково это – быть внутри? Запертым в пустоте без всяких чувств. Небогатый выбор: медленно сходить с ума, когда тебя пожирает собственный разум, или отдаться забытью. Снятся ли духам сны?
Любая участь лучше этой.
– Что дальше?
Ему никто не ответил, но он догадался и сам.
Печь на втором этаже уже горела, они все подготовили заранее.
Сейн не думал долго, долго думать сейчас было все равно что ковыряться вилкой в собственных извилинах. Без промедлений бросил голову в самое пламя, и тотчас повалил из топки дым. Густой и едкий, он маслянистым нагаром осел в носу и горле, отравил воздух в легких, погнал прочь.
Тяжело кашляя, алхимик спустился на первый этаж. И услышал:
– Исалар, ты здесь? Мы тебя повсюду ищем, Исалар!
Вассад стоял у входа, улыбался во все зубы, прижимая к себе наложницу. Выглядел он куда бодрее Сейна.
– Что ты здесь делаешь? И как ты вообще сюда… – Улыбка медленно гасла на его лице, черные глаза уставились алхимику за спину. – Что ты сделал?..
Он понял. Бросился мимо Сейна, зацепив его плечом. Заметался взглядом по пустому залу.
– Что ты сделал? Что ты натворил?!
Пахло гарью, Вассад взвыл, как загнанный лесным пожаром зверь. Рванул на второй этаж. Брошенная им наложница боязливо заглянула в башню.
– Тебе лучше уйти, – сказал ей Сейн.
Она робко ему улыбнулась, не понимая его слов.
Вернулся взбешенный колдун:
– Грязное животное! Как твои нечестивые руки посмели коснуться его?! Как в твою баранью голову вообще пришло?..
Силингская брань шла вперемежку со схеотской. Вассад все наступал неотвратимой лавиной, разрубая руками воздух, а полы его халата походили на крылья гигантской птицы. Вот он, орел Ибу, – предвестник скорой смерти.
Сейн даже не пытался подобрать слов. Сжечь мощи схеотского царя еще страшнее, чем помочиться в чашу Великого Храма на глазах Архонта. Не было этому оправданий.
– Да прикует тебя к скале великий малик и да отправит варана, чтобы тот рвал твои чресла! И каждую ночь они будут отрастать вновь, и каждое утро ты будешь встречать, глядя варану в глаза! Изо дня в день, из века в век!
Наложница шагнула к своему господину, сказала что-то мягкое, протянула руки, чтобы успокоить. И тогда он ударил ее в живот. Девочка согнулась пополам, а Вассад схватил ее за волосы и сбил с ног. Склонился, ударил коротко, практически без замаха. Под его кулаком хрустнул нос.
– Хватит, Вассад, довольно! – крикнул Сейн и попытался схватить колдуна со спины, но тут же полетел, отброшенный ловким движением, куда-то в сторону.
Пол внезапно оказался вверху, а вкус вчерашней еды – на языке. Теперь Вассад лупил наложницу голой пяткой по лицу, и окровавленная голова болталась на тонкой шее, как одуванчик на ветру.
– Хватит! – Алхимик поднялся на трясущихся ногах. – Я заслужил твой гнев, так обрати же его на меня!
Колдун замер, потирая сбитые костяшки.
– Видишь, до чего ты меня довел?! – застонал он. – Во что я превратился из-за тебя?!
Его пальцы сомкнулись на рукояти кинжала, висящего у пояса. Сейн смотрел, как Вассад подходит к нему, как раздуваются его ноздри, смотрел в смуглое лицо человека, назвавшего своего гостя братом. И не отводил взгляд. Колдун не дождется ни его сожаления, ни страха.
Так они и стояли, едва не касаясь лбами, деспот и предатель.
Где теперь были тени? Что нашептывали хозяину на ухо? Получили желаемое и с упоением наблюдали за глупым алхимиком, что так легкомысленно попал в их ловушку. Медлили, ведь мертвецам можно не платить.
– Ты больше не Иса! – сплюнул Вассад. – Твои глаза потемнели, как и твоя душа. Убирайся, песья ты куча, я возвращаю долг твоей жизнью. Но если мы встретимся еще однажды, то встретимся как враги…
Рука на кинжале разжалась, но Сейн этого не заметил. Смотрел мимо, туда, где лежала в ореоле собственных зубов наложница с маской из влажно блестящего мяса и спутанных волос.
– Чего ты жде…
Вассад запнулся, когда алхимик вырвал кинжал из его ножен и вогнал ему в живот. Ничего не успел сделать, лишь распахнул глаза и резко выдохнул, будто само его тело отвергло ставший вдруг не нужным воздух. А Сейн уже тянул лезвие вверх, не обращая внимания на то, что теплая кровь заливает ему колени. Тянул к самому сердцу.
Колдун упал, а рядом с ним упал и кинжал, выскользнув из ослабевшей руки.
Сейна вырвало прямо на мертвое тело. Смесь кислой желудочной вони и солоноватых запахов крови мутила разум. «Быстрее отсюда… Дышать!» – билось в мозгу, но стены башни кружились все быстрее, не пуская к выходу.
Потолок над алхимиком затянуло дымом со второго этажа, из клубящейся мглы проступили неясные силуэты.