– Я уже давно им не хозяин: ни бесу, ни зверю. Здесь, среди своих, им будет лучше.
– А она… он… они еще чьего-нибудь поля не сожгут?
– Ты много видела здесь полей? – усмехнулся алхимик. – Мы, должно быть, далеко ушли от людей, а нарочно искать встречи бес не станет. Не хочешь попрощаться?
Королева хмыкнула. «Далеко ушли от людей». Надо же, как алхимик ловко сообщил, что они заблудились. Он видел карту здешних земель у Сордуса всего один раз и понадеялся на свою память, но, видимо, зря. Который день они бродили по лесу от одного болота к другому, все сильнее укрепляясь в мысли, что упустили верное направление.
Лиса под рукой алхимика вдруг напряглась и навострила уши.
– Се-ейн!.. – тихо позвала королева. – Мы не одни.
Чужеземцы, Кили сразу это поняла. Лица уставшие, одежда не свежая, видно, издалека пришли. А может, и приплыли на больших лодках, которые моря не боятся. Старухи болтали, что и такие бывают.
Девушка мечом опоясана, самым настоящим. До чего искусная, должно быть, воительница; в клане Кили далеко не всякий муж и к седым бровям меч носить заслужит.
А вот на мужчине платье широкое, смешное до нелепости. Раньше Кили такие только на отяжелевших роженицах видала.
Рядом лошади серые, что хмарь. Хорошие лошади, будь у них с Беваном такие, они бы на другой край земли ускакали, и никто бы им был не указ: ни отец, ни сам Хозяин дуба.
Воительница заметила ее первой. Вот что значит чутье, в боях закаленное! Таиться смысла больше не было, и Кили медленно вышла на небольшую прогалину, держа руки на виду, подальше от лука за спиной и колчана на бедре.
– Мое первое имя Кили, дитя леса, дочь охотника! – сказала она и тут же почувствовала, как запылали щеки.
Стыдоба какая! Чтобы девка малолетняя, даже второго имени не заслужившая, так запросто сама заговорила?! А ну как гости важные? Как отцу объяснить, почему рот первой открыла?
Чужеземцы переглянулись, затем воительница, явно не привыкши к чужим словам, медленно представилась.
– С-э-н. Мар-хо, – осторожно повторила Кили, всем сердцем надеясь, что не успела никого обидеть.
Воительница с улыбкой кивнула. А к Кили тем временем подкралась лиса, рыжие искры мошкарой кружились над ее загривком.
«А ну как спалит меня дух по приказу хозяйскому, что тогда? Кто отцу отнесет мои горелые косточки?»
Но рыжая лишь обнюхала охотницу и ткнулась мордой ей в ладонь. Лисий нос был слегка влажным и приятно шершавым. И только после этого лицо мужчины в платье разгладилось.
– Шаман, помоги мне, шаман! – охмелевшая от собственной смелости, обратилась к нему Кили. – Все, что хочешь проси, всем обязана буду!
И снова чужеземцы переглянулись.
«Они меня не понимают», – холодея, поняла Кили.
– Ты шаман, – повторила она, вся трясясь от волнения. Показала на лису. – Ты говоришь с духами. Мне нужна твоя помощь. Прошу, пойдем за мной. Тут недалеко!
Отступила обратно к лесу, жестом поманила за собой.
И тогда они переглянулись в третий раз, куда дольше обычного, а у Кили закружилась голова. А ну как отмахнутся от нее, непутевой, погонят прочь?
«В ноги брошусь, – решила она. – Подошвы целовать буду. Как только отцу сказать, что последнее достоинство перед чужаками растеряла?»
Наконец шаман с воительницей обменялись короткими фразами. Язык их был мелодичным, что ручей среди снегов, приятным слуху. Мужчина с шумом втянул ноздрями воздух, девушка глянула на него медведицей, и они вместе ступили следом за Кили.
Вне себя от радости, охотница показывала дорогу.
Не вдруг поняла, что, несмотря на меч воительницы, совсем не она внушает трепет, а идущий рядом шаман. Тем, как смотрит, как прячет руки в свое платье, как начинают двигаться лесные тени, стоит ему на них ступить… Страшный человек. Но, может, именно такой и может ей помочь.
Скрытыми тропами быстро добрались до разлапистого дуба. Десять веков он менял свои богатые лиственные наряды, десять веков грубела его морщинистая кора. Старухи болтали, что с дуба лес и начался, что именно он накормил первое зверье и птиц. Кили всегда терялась рядом с этим исполином, съеживалась, ощущая на себе взгляд незримого Хозяина.
Остановившись на почтительном расстоянии, она проговорила, помогая себе жестами:
– Мне нужен желудь. Попроси Хозяина, тебе он не откажет. Всего один желудь для любимого!
И застыла, слушая свое сердце и гадая, как ее поняли. Воительница нахмурилась, раздумывая над ответом.
– Боль… больно… болен? Твой любимый болен? – Она с трудом выдавливала из горла чужие звуки.
Охотница помотала головой. Ах, как бы было просто, разлучи их простая хворь! Но как объяснить, как подобрать слова?