– Она должна сама захотеть вернуться, – сказал алхимик и покосился на охотницу, которая все это время нетерпеливо приплясывала рядом. Ее лицо успело сменить практически все оттенки серого. – Вы обе… должны захотеть. Это важно. Я прослежу за вашими телами, но не смогу вытащить ваши души.
Марго благодарно кивнула и тоже присмотрелась к охотнице.
– Самое сложное – это теперь все ей объяснить.
Кили не сразу поняла, что умерла. Просто в один миг лес вокруг стал другим, а небо над головой опустело. И даже когда поняла, увидев свое лицо со стороны – белое и неподвижное, словно выточенное из костяного граба, – почти не испугалась. Шаман с воительницей, несмотря на нехватку слов, очень убедительно просили ее не пугаться, она это твердо запомнила.
«Отцу расскажу, не поверит!»
Беван спустился к ней вместе с туманом. Она знала, что ему подвластен любой облик, но для нее он вновь стал человеком: взъерошенным, курносым, с глазами цвета первых почек, набухших по весне. Его бледная кожа блестела от росы и пахла смолистой хвоей.
Он тут же подхватил Кили, ставшую совсем невесомой, закружил в объятиях, под его сильными руками тут же испарялись все девичьи страхи и сомнения.
– Убегу от него, – зашептал на ухо. – Вот увидишь…
Не оставил, не забыл! Хорошо, что сердце ее уже не билось, иначе гореть бы ему сейчас, плавиться в груди.
– Беван, мой милый Беван…
Она шептала что-то еще, сама себя не слушая и не понимая, молилась и клялась на языке, доступном лишь влюбленным и молодым…
Марго слышала их мысли как свои и понимала каждую, здесь не существовало языковых барьеров. Сейн предупреждал, что так будет, но все равно это оказалось необычно.
Королева смущенно обогнула громадный ствол дуба, давая воркующей парочке побыть наедине. Не спеша провела пальцами по едва теплой дубовой коре. Ощущения были… совсем как в жизни. Интересно, сможет ли ее душа здесь взлететь? Проверять быстро расхотелось, слишком уж пугало небо. Казалось, стоит оторваться от земли, и рухнешь в темноту, не отпустит.
– Зачем ты здесь? – зашумела дубовая крона.
– На тебя посмотреть, – ответила Марго. Ее голос начинал звучать раньше, чем открывался рот. – Видишь ли, с недавних пор я недолюбливаю тех, кто удерживает других силой. Ты так боишься остаться один?
– Эгоизм, одиночество, страх – человечья мера, – проскрипело где-то в ветвях. – Сам рубаху носи, да другим не подсовывай.
– Значит, и желудей тебе не должно быть жалко. Что тогда?
– Где человек, там несчастье. Подрастет непутевая, наиграется, сердце разобьет. К кому он, по-твоему, побежит осколки из груди выкорчевывать? Ваш век короткий, память горе не держит, наутро радостью запивает. У нас иначе. С нами все остается. В нас. Боль, испытанную однажды, мы несем с собою в вечность.
Королева тем временем обошла дерево по кругу, и вновь увидела Кили и Бевана. Они стояли молча, прижавшись лбами, их бесплотные тела практически срослись, будто теперь они делили одну душу на двоих.
– Как ты можешь знать? – тихо спросила Марго, не сводя взгляда с влюбленных. – Если не дал им шанса. Позволь им тебя удивить.
– Даже если так, – прошелестел Хозяин. – Что потом? Моих желудей хватит ему на тысячу человеческих жизней, но ее век я продлить не в силах. Душа ее дальше отправится, куда нам ходу нет.
– Тогда дозволь сейчас остаться, Хозяин! – услышала королева мысли Кили. – Не прошу дочерью звать и гостеприимства твоего не жду. Спрячусь, тише мыши буду сидеть, что и забудешь обо мне, только не гони!
Марго не увидела, скорее, почувствовала, как ужаснулся Беван – потянуло стылой болотной сыростью. Ей и самой не нравилось, куда завел разговор. Если она не вернет девчонку, алхимик же ей голову скрутит!
– Сама не понимаешь, чего просишь, непутевая! – затрещал дуб. – Не место это душе человеческой. Быстро пожалеешь. По теплу своего мира затоскуешь, да поздно будет, не вернуть.
– Не пожалею! – возмутилась Кили.
– Так, послушайте! – Королева вскинула руки, привлекая к себе внимание. – Я прекрасно понимаю, как бывает сложно поверить в чувство, которое сам не испытывал. Мы, люди, и правда живем совсем ничего, мы учимся ценить сегодня, потому что ни хрена не знаем о завтра. Влюбляемся, рискуем, умираем под равнодушными взглядами богов.
Она встала рядом с Беваном и Кили, развернувшись к дубу лицом.
– Станет их любовь лучшим решением в их жизни или обернется страшной ошибкой? Не знаю. Никто не знает, даже ты! Но иногда одно «да» бьет тысячу «нет», и тогда… – Марго не смотрела за спину, но перед глазами все равно возник силуэт алхимика, который склонился над ее безжизненным телом. – Тогда все оказывается не зря.