На деревеньку вдали от основного тракта они наткнулись случайно.
Марго сосредоточенно отрывала с руки засохшую змеиную кожу. Спросила, не глядя на алхимика:
– Почему Бальтрам не поехал с нами?
– У него хватает своих забот. Нужно проследить, чтобы люди барона пропустили обоз.
– Он спас нас, а я даже не сказала спасибо.
– Да, спас.
Эта ложь далась ему легко. Успокаивать королеву сейчас было все равно что бороться с лесным пожаром, но и подбрасывать еще дров он не рискнул бы. Может, позже.
– Ненавижу змей! – Она гадливо смахнула длинные лоскуты кожи со стола. – Ты должен был рассказать!
– Конечно, и ты бы сразу согласилась. Я сказал: доверься мне. Помнишь? Я должен защищать тебя… так или иначе.
– Кому должен? Скажи уже наконец: почему ты передумал, зачем со мной возишься?
– Ты сама просила…
– Да-да, и обещала тебе золото, которого у меня нет, я помню! Это не ответ.
– Ты кричишь.
– Я еще не так могу, ты знаешь!
Сейн оглянулся. В это время к трактиру стягивается половина деревни, чужое внимание ему ни к чему. Он уже понял, что ляпнул лишнего, это нужно было исправлять.
– Ты напоминаешь мне меня.
Марго фыркнула:
– Я серьезно. Много лет назад, когда меня только выбросило в мир, без способностей, без медяка в кармане… Ты из дворца хотя бы в платье бежала, а на мне даже штанов не было. Я не знал, куда идти и что делать. Меня преследовали. Но хуже всего – я был один.
– Каково это? – спросила Марго спокойнее. – Потерять…
– Больно. Страшно… Пусто.
Она ждала, что он скажет что-нибудь еще. Он не сказал. Тогда она заговорила сама, тихо, скоро, будто в страхе, что слова обожгут язык, если не дать им волю:
– Я не глухая. Я все слышала и понимаю, что меня ждало. Советник решил разыгрывать карту с наследником до последнего. Даже если бы меня не… В любом случае жить мне оставалось недолго – пока он не нашел бы ребенка, которого смог бы выдать за моего. И я знаю, что должна быть тебе благодарна, но не могу, слышишь? Сейн… Ты делал это раньше? Лишал человека жизни?
Его тяжелое молчание было красноречивее всяких слов.
– Это было не мое решение. Я хотела… И не хотела, не знаю! Но чтобы так, алхимик, чтобы так?! Посмотри на меня, я скажу это всего однажды. Никогда, слышишь, никогда больше не убивай моими руками!
– Хорошо, – ответил он серьезно.
Единственное, о чем смолчала Марго, не желая признаваться в этом даже самой себе: она жалела, что змеиные головы не дотянулись до Грэма. Столько раз она представляла, как берет меч и сносит наемнику наглую бритую башку в честном поединке. Она прокручивала это перед внутренним взором десятки раз: пируэты, выпады, защиту. И последний удар. Вспоминала, как брат тренировал ее с мечом во дворе замка. Отец снисходительно улыбался в бороду, но тэн Урдэк однажды с удивлением отметил, что у нее неплохо получается.
Она боролась со страхом в фантазиях, но в реальности он всегда оказывался сильнее. Ей еще не раз приходилось встречать Грэма в стенах дворца. «Сир здесь по делу государственной важности», – говорил советник.
Даже будучи королевой, она не могла приказать повесить наемника на ближайшем суку, король не потерпел бы таких вольностей. Но ее положение служило лучшим прикрытием, дарило чувство безопасности; подле трона она была неуязвима для холодных глаз и холодной стали. Сколько еще правителей пользуются властью, чтобы отгородиться от страхов?
Стоило этого лишиться, и пришло осознание: ее ничего не защитит от пса, спущенного с цепи. Ни лучший меч, ни уроки с братом не спасут от быстрых движений убийцы.
Сейн с Бальтрамом спасли.
Теперь у нее был меч одного из наемников, она сама настояла, чтобы его забрать. Вот только голова, которую следовало бы отрубить, осталась гнить в земле далеко позади.
– Закажем поесть. – Сейн высматривал трактирную прислугу, которая исчезла сразу, как понадобилась.
В его сумке еще осталось порядочно серебра от Фица, а вот золото, которое они нашли в одной из седельных сумок, он всучил Марго. Слишком поспешно, будто оно жгло сквозь кошель.
Королева хмыкнула. Голод и усталость мутили голову, и в каше этой рождались странные идеи. Она достала золотую монетку и отправила ее катиться по столу в сторону алхимика. Тот отпрянул, не поймал. Монетка упала на землю.
– Ой, обронила. – Марго не особо старалась притворяться. – Подними.
Он хмурился так, что, казалось, был способен начать новую грозу.
– Ну же, мы не в том положении, чтобы разбрасываться золотом.
Марго встала с лавки и сама подняла монету. Покрутила ею перед носом у алхимика, с удовольствием наблюдая, как его лицо теряет цвет, как он едва сдерживается, чтобы не вскочить, не отпрыгнуть подальше.