– Почем знаешь, что расплавит? – спросил Щука.
Пар за его спиной валил из ямы столбом.
Из толпы деревенских посыпались предложения:
– Землей засыпать, и дело с концом…
– Больше воды…
– Не поможет это. Дух найдет дорогу, – сказал Сейн.
Староста, казалось, вознамерился окончательно оторвать себе усы, причитая:
– Чего ж делается… А я предупреждал, говорил…На кой оно зверя-то злить было?!
– Кур вскрыть, – предложил патлатый охотник, старший из братьев. – Кровью яму залить, успокоить тварюку. А там и скумекаем, как добить.
Сейн повернулся к собравшимся жителям:
– Вы можете набить лисье брюхо птицей, можете успокоить духа кровью. Но лишь на время. Он будет возвращаться, снова и снова жрать ваших кур. Вам не избавиться от напасти, пока эти будут здесь! – Обведя охотников жестом, алхимик пересказал видение толпе. – Вы все знали и продолжали брать добычу из их рук.
– Заткни. Пасть, – процедил патлатый.
– Люди думают, что зло приходит в наш мир за добром. Ищет невинную жертву. Но это не всегда так. – Сейн обошел яму, следя, чтобы никто из братьев не двинулся к загону. – Чаще одно зло порождается другим. И жестокость ради забавы сливается с причиненной болью в нечто жуткое. Привлекая на Эту Сторону хищников куда опасней волков и медведей. – Он задержал взгляд на охотниках. – Дух преследует вас. И вы не сможете вечно копать ямы и откупаться курами.
– Зачем слушаете чужака? – обратился патлатый к соседям. – Кто кормил вас, когда погорел урожай? Кто носил вам шкуры, чтобы вы не мерзли длинными зимами?
Деревенские молчали, не решаясь взглянуть ни на охотников, ни на алхимика. Староста дернул Сейна за руку, сказал в лицо с пылом:
– Помоги мне, зельевар! Я ж их не выставляю, меня не поймут. Сам видишь. Чё хошь проси, спасай только! Не оставляй со злобной тварью…
– Вот и славно. – Щука достал нож. – Значит, по-нашему будет.
Сейн подумал, что Марго, должно быть, весьма неплохо устроилась среди сородичей, пока он тут разгребает дерьмо, спасая ее пернатый зад.
– Погоди! – остановил он Щуку и подошел к бурлящей яме. – Может, есть другой путь. Если так посмотреть, это тот же котел…
Братья переглянулись. Алхимик чуть ли не кожей чувствовал их желание сбросить его к лисе в кипяток. Но его слова оставили в глазах охотников что-то еще, незнакомое, едва уловимое… Будто всего на миг они впервые примерили шкуру добычи на себя.
Старший кивнул:
– Времени тебе чуть. Потом мы сами.
Сейн попросил принести чистый глиняный сосуд, который можно закрыть пробкой. Все смотрели, как он лезет в сумку, достает склянки, мелет в ступке травы. Как прокалывает кожу на пальце и смазывает кровью горлышко бутылки. Никто не смог расслышать, что алхимик шепчет себе под нос, а если бы и расслышали, не поняли бы ни слова.
Когда все ингредиенты оказались в яме, Сейн занес над ней бутылку. Столб пара дрогнул, завертелся вихрем и с громким хлопком втянулся внутрь. Глина потеплела.
Алхимик закрыл бутылку ладонью, чувствуя кусачий жар.
– Готово… – выдохнул он. Вода в яме перестала бурлить.
– Он там? – спросил патлатый.
– Да.
– Давай сюда. Повезу к реке, со дна точно не выберется!
Сейн размял шею и заглянул охотнику в лицо. Вспомнил блеск в лисьих глазах, касание розового языка.
– К реке, в поле или в лес, мне все едино. Главное, беги быстро.
– Что? – не понял патлатый.
– Я говорю, беги! – улыбнулся Сейн.
И убрал ладонь от горлышка.
– Ты смердишь дохлой псиной.
– А ты куриным дерьмом.
– Я не хотела… Я случайно опрокинула твою сумку.
– Знаю.
– Ничего не помню… Мне кажется, я ела грязь. Зачем я ела грязь?
– Главное, что не съели тебя.
Он обнимал Марго у загона, прижимал к себе, скрывая балахоном ее наготу. На ее дрожащих плечах осталось несколько перьев.
У ограды терпеливо ждал староста.
– Чего тебе? – спросил Сейн, не переставая гладить королеву по волосам.
– Мы тут с мужиками покумекали… – запинаясь, начал тот. – Не пустим этих обратно. Не нужны нам такие. – Помолчав, он добавил: – Знатно она им пятки подпалила, никогда не видел, чтобы так бегали. Только теперича с огневкой-то что?
Сейн кивнул на лес. Оттуда к ним во всю прыть возвращалась лиса с пылающим хвостом. Даже Марго перестала всхлипывать, увлеченная зрелищем.
– Духа можно изгнать. Или подчинить.
Алхимик поднял бутылку, а когда лиса в прыжке обернулась дымом и влетела через горлышко, плотно вдавил пробку.
– А эти пусть бегут, – сказал Сейн. – И лучше бы им не останавливаться.
Академия