– Но ты неплохо научился справляться чем-то одним.
– Таких, как я, больше нет.
Возвратилась купальщица с кувшином вина и гордо поведала, как сама спускалась за ним в погреб, чтобы отыскать похолоднее. Лучше бы платье сменила, подумалось Марго, ткань так и липнет, очерчивая бесстыжие сиськи. Благо на этот раз Сейн избавился от нее куда быстрее, едва поблагодарив за вино. Купальщица с видимым разочарованием ушла, спросив не меньше пяти раз, не нужно ли господину что-нибудь еще.
– И милорд, и рыцарь, и господин, боги, каким же благородным становится простой мужик, если в его карманах звенит хотя бы пара монет! – рассмеялась Марго. – В борделях, страшно представить, каждый первый – король?
– Что простой мужик для тебя, а что для нее…
Марго замолчала, обдумывая его слова. Она не так часто видела его причесанным и хорошенько отмытым, и пусть для рыцаря он все еще был слишком худ и неказист, но в остальном вполне мог сойти за человека благородного, с приятными, пусть и резковатыми чертами лица. Скулы, на ее вкус, у него были слишком острыми, губы слишком тонкими, нос длинноват… Все же ничего общего с мясистыми сельскими лицами. Да и говорить, как он, мог лишь человек, скорее привыкший к перу и бумаге, чем к мечу или мотыге.
Марго нехотя призналась в этом вслух:
– Все же образование в академии оставило на тебе след, его не спрячешь.
– Как и происхождение, – Сейн пожал плечами. – Ведь я не простолюдин.
– Ты меня разыгрываешь.
– Сейн Тави Те-Дешалье, к твоим услугам. Моему отцу принадлежат земли южнее Фруана, вплоть до крепости Дешон, несколько виноградников Руаля, добыча жемчуга в Поссманийском заливе…
– Подожди… Так ты сантариец?
– Пришлось избавиться от акцента, он мне никогда не нравился.
Марго молчала, пытаясь все это осмыслить. Никак образ алхимика с его темным прошлым не вязался у нее с краем художников и поэтов, сладких вин и солнечных фруктов. А еще поговаривали, у сантарийской короны золота столько, что однажды его веса хватит расколоть Серп пополам и утопить все соседние народы в море.
– Ты должен мне все-все рассказать… Почему ты здесь, и бывал ли в гильдии бардов, и кто твой любимый поэт, и правда ли, что там жарят сыр, и видел ли ты полотна Помаджанно? А театры, говорят, там театры даже в маленьких городках, а бродячие актеры, ты их видел? – лепетала она, не зная, с чего ей на самом деле хочется начать. – И расскажи о родных, об отце…
– Я не встречал его много лет, – перебил он резко.
– Ну хорошо, а мать?
– Она ушла. Он прогнал.
– Но что-то же ты можешь сказать. Ну же, Сейн, ты так много знаешь о моей семье, а я о твоей ничего. Я уже была готова поверить, что тебя самого достали из алхимического котла.
Он кисло улыбнулся и плеснул себе в лицо воды.
– Дай подумать. Мой отец – один из самых влиятельных чародеев Серпа, он живет в башне, какие рисуют в детских книжках, служит в королевском совете и крутится среди высшей сантарийской знати. То, что он меня породил, – мельчайшее в списке его достижений.
– Погоди, такое положение у чародея? И жрецы это допускают?
– Жрецы будут целовать ему руки, только бы не видеть их на своем горле.
– Значит, все же есть такие места, куда таким, как вы, можно бежать. Как я и говорила.
– Да, если твой род древнее, чем… – Сейн пощелкал пальцами, но так и не придумал сравнения. – Не знаю, древнее, чем любая династия силингов, что ты сможешь вспомнить. Такие привилегии лишь у избранных, восседающих в своих башнях, у тех, чье влияние и чьи заклинания обеспечивают процветание королевства. У простых заклинателей в Сантаре прав не больше, чем везде. Без дорогой лицензии чарами там и свечу не зажечь, королевские гвардейцы тотчас отдадут жрецам. Так что нет, твое величество, не нужно думать, что понимаешь слишком много. Ты знаешь, куда тебе идти, и надеешься, что тебя там ждут. У большинства чародеев этого никогда и не было.
– Но ведь у тебя было, правда? После академии ты вернулся домой?
– Смысл был сбежать от мук и унижений, а не отправиться за новой порцией.
Марго недоуменно смотрела на него. Сейн подержал вино на языке, с досадой понимая, что таким простым объяснением ему не отделаться. Как и всегда.
– Каждые несколько лет чародей из башни должен взять себе учеников, – пояснил он. – Не меньше двух, не больше четырех. Такой уговор с короной, необученные дети с опасным даром под боком никому не нужны. В один год отец взял четверых. Мне… среди них места не нашлось. Заклинания признают лучших, любил он повторять. А потом отправил меня учиться в Теззарию. Сказал, среди северян мне самое место. Там я буду молодец… среди овец.