– Вот и пошутил… – пробормотал Сейн, потирая лоб.
Тем временем к трактиру стягивались горожане, некоторые даже высовывались в окна, чтобы лучше разглядеть неуловимого шлепателя. Мужчины ругались и требовали немедленной расправы, но после заявления алхимика никто не осмелился замахнуться на суккуба. Женщины настаивали, что следует дождаться стражи.
– Что ж мы, звери какие?
– Мальчика забить готовы, душегубы!
– Он совсем слаб, ему нельзя в темницу, – говорил Сейн. – Нужно завершить призыв и вернуть обратно…
Его голос тонул в общем шуме.
– По ж-жопке, по ж-жопке… – скулил суккуб, обводя людей заплывшим глазом. Замолчал, уставившись на разносчицу.
– Глянь, чего делается! – ахнула толпа.
Тело юноши менялось: стало еще тоньше, пальцы вытянулись, черты лица заострились, отросли вьющиеся локоны, вздыбились маленькие грудки…
– У них нет пола, – ответил Сейн на удивленный взгляд Марго. – Когда мужчина готов убивать, он возбужден так же, как если бы готовился возлечь с женщиной. Сейчас мужская сила преобладает, и бес подстраивается…
– Вот и славно. – Гнилозубый подтянул повыше платье и схватил суккуба за волосы. – Убивать никого не будем, заберем с собой. А как отработает за все по полной, отдадим страже.
Толпа вновь разразилась негодованием.
– Ды мы ж ради вас! – кричал рыжий. – Мы ж за вас отомстить, милые женщины!
– Да где стража-то?
– Так не пойдет. – Сейн шагнул к гнилозубому.
– Слух, хиляк, у меня вся жопа липкая, и я очень злой. Брысь, тебе говорят!
Из складок широкой юбки показался нож.
– Неужели вы не видите? Это безвредное существо… – Марго не успела договорить.
Бейтс подскочил к ближайшему ряженому, двинул локтем в челюсть с короткого замаха. Рыжий было дернулся к нему, но наступил на длинный подол, замешкался и получил кулаком в кадык. Гнилозубый одним прыжком оказался рядом, сделал длинный выпад… и попал в захват. Вопль слился с хрустом вывернутой руки, и нож полетел на землю.
– Если знаешь, как лечить, то знаешь и как калечить, – буркнул Бейтс, поднимая на руки обнаженную девушку. – Десять лет в королевском военном лагере я не только бинты менял. Куда ее, алхимик?
– В таверну, – сказал Сейн.
Когда дверь за ними закрылась, плешивый трактирщик спросил:
– Почему сюда?
– Хочу отведать ваше блюдо из козлиных яичек, – ответил Сейн. – Подают здесь такое?
Все уставились на него. Суккуб одной рукой продолжала обнимать лекаря за шею, а другой тянулась к лицу разносчицы.
Та покраснела. Сейн смотрел на нее в упор:
– Для вызова суккуба нужен особый ингредиент, и этим утром я заглянул к вашему мяснику. Спросил, не делал ли у них кто-нибудь необычный заказ.
– Я не понимаю… – Трактирщик огляделся по сторонам. – Агнет?
– Да я это! – выкрикнула разносчица. – Я, я потаскуха! Довольны?! Мужика моего как на север отправили, так он на ртутных рудниках и сгинул. Где здесь другого искать? Одна пьянь да скоты! Я, может, еще не такая старая… А эта козлина лысая и не глянет в мою сторону, и так перед ним раскорячусь, и эдак…
Трактирщик пятился, намереваясь вновь спрятаться за стойку.
Сейн смотрел, как текут слезы по щекам разносчицы, и думал, что она действительно моложе, чем ему показалось вначале. И старила ее лишь истинно женская тоска, засевшая в глазах.
– Где провела ритуал? – спросил он.
– На кухне печь, там семенники спалила и над картой читала…
Агнет принесла потертую игральную карту, испещренную мелким шрифтом.
– Алхимик к нам с севера на весеннюю ярмарку заезжал, у него купила… Думала, враки. Я не успела! Ничего не успела… Этот лысый приперся. Ну, я юнца за руку и за дверь. Откуда мне знать было, что он такое начнет вытворять…
Сейн задумчиво почесал ладонь, поймав взгляд Марго.
Осмотрел карту – тонкую деревянную дощечку, оклеенную вощеной бумагой. «Клеть». При игре в кич такая «запирает» одну из карт соперника, выложенных на стол. Формула призыва была написана от руки, но, чтобы он сработал, обычные чернила не годятся. Такие варятся на Рубедо.
Сейн уже хотел спросить разносчицу, не было ли при том алхимике мутантов, но не решился еще больше тревожить бедную женщину.
А затем в мозгу что-то протяжно скрипнуло, и Сейн уже иначе взглянул на Агнет. Та отвела глаза, неверно истолковав его внимание. Сколько бы ни было силы в чернилах, они не более чем замок. Ключом может быть только чародей, пусть совсем слабый, пусть еще «спящий»…
Она даже не подозревала о своем даре. А вот алхимик с ярмарки все понял сразу.
– Будем что-то делать уже?