— Что устал и хочу спать.
— Ладно, спи, жестокий ты человек.
— Взаимно. — тихо, но с ухмылкой ответил он и услышал удаляющиеся шаги.
Утро началось с приготовления замаринованного в ночь мяса, выпечки лепёшек и прочих профессиональных хлопот. Время пролетало незаметно, но Жанна почему-то не появлялась. Время завтрака уже наступало, и, закончив с готовкой, Александр вышел из кухонного шатра, и лучше бы он этого не делал.
Лагерь охотников не сказать чтоб изменился, просто сейчас в нём хозяйничали спортивного вида парни, одетые в кожаный доспех и обвешанные по самые брови всякими острыми железками. За обеденным столом восседала пара громил в стальных нагрудниках, а у их ног валялись бесчувственные и связаные тела клиентов.
Судорожно осмотревшись, Белов заметил пару трупов парней из охраны, из которых со знанием дела сейчас вырезали стрелы, снимали одежду и обувь. Из его палатки тоже вылезла пара человек, которые высыпали на землю содержимое его сумки и начали рассматривать, чем можно поживиться.
Книга ими была выброшена сразу, а вот сменная одежда была встречена с восторгом. Ещё бы, всё было новое и в основном в упаковке. На него же солдаты смотрели как на пустое место, отчего он вообще впал в шоковое состояние.
На его глазах его палатку, как и палатки остального обслуживающего персонала, стали сворачивать, а его уши уловили пару глумливых по интонации фраз на неизвестном ему языке.
Как во сне он сделал несколько шагов и поднял выброшенную солдатами книгу, а потом его затолкали на кухню и велели накрывать на стол.
К такому он был не готов, и даже при поверхностном сравнении себя с матёрыми воинами, хозяйничающими в лагере, он явно проигрывал, как декоративный пёс перед волками или спортсмен-любитель перед профессиональным убийцей. Привычного оружия у него с собой не было, да и судя по тому, как аборигены уработали охрану, оно ему не сильно бы помогло. Единственное, что его сейчас защищало, так это то, что он повар. Парадокс, но возможно ему сохранили жизнь только потому, что кому-то лень самому готовить.
Расставив тарелки на поднос, он начал накрывать столы, продолжая, как не по своей воле, находиться в полуобморочном состоянии. А тем временем солдаты вытаскивали из кухни ящики с вином и о чём-то громко шутили, поглядывая да женщин.
«Твою мать!» — наконец пробилась здравая мысль, выводя его из анабиозного состояния. — «И что делать? Пилоты…»-осмотрев живых связанных, старшина их не увидел," — мертвы, да и челнок наверное сейчас усиленно разбирают на запчасти. Попытаться отравить всю эту свору?" — Так тут их больше сотни рыл, которые в любой момент пустят его под нож чисто на всякий случай. Единственный плюс в происходящем лишь в том, что он ещё жив. Вот только непонятно, что делать дальше?"
Тем временем господа рыцари заценили вкус мяса, соусов и лепёшек, и со стороны столов донеслись звуки, которые можно было сейчас охарактеризовать как положительные.
Пользуясь тем, что он пока никому не интересен, Александр набрал из крана стакан воды, в котором он растворил формулу «Переводчика». Вообще, что ему делать сейчас, было непонятно, но опираясь на инстинкт самосохранения, он принялся месить тесто на лепёшки. Как бы там ни было, а заказчиков он должен кормить, невзирая ни на что. Возможно, что аборигены не будут морить их голодом.
Тем временем формула начала действовать, и он стал понимать слова, долетающие до его шатра.
— Кремор, где повозки⁉
— Скоро будут, господин сотник. Лес — не имперский тракт, а тут лес довольно глухой.
— Спасибо, что пояснил, а то я, видимо, в твоих глазах тупей новобранца. Я не спрашивал тебя о густоте леса, я спрашивал, когда сюда доберутся обозные телеги!
— К обеду должны.
— А обедать люди будут к ужину⁈
— Так тут стряпаль есть. Заставьте его сготовить и всё. Ложки у всех с собой, а уж из чего ими чёрпать, парням всё равно.
— Он по-нашему не говорит, а бароны его бить запретили, и как я ему объясню, чтоб сварил обед на сотню рыл?
— Господин сотник, ну мне-то откуда знать? Я и читать не обучен, так что это лучше уж более учёным людям решать.
— Всё, умолкни, балбес.
Тем временем Белов сделал выводы и поставил на плиту самую большую кастрюлю. К сожалению, она была рассчитана на тридцать литров, и на всех солдат явно не хватит, но мяса много, и простой солдатский суп варится в принципе недолго, воде вот только закипать долго. Ну а пока вода греется, он вернулся к лепёшкам.
Тем временем снаружи донеслось «Ой, мамочки!», что говорило, что кто-то из девушек пришёл в сознание.