- Как равноценный обмен? - спросила она меня. Уже хорошо, похоже, мои слова достигли её.
- Как равноценный обмен, - киваю я.
После чего мы отправились дальше. Но по пути я не удержался и вздохнул.
- Теперь я понимаю, что чувствует школьник, когда несёт домой двойку, - грустно поясняю я. Она хихикнула, но увидев моё скривившееся лицо, протянула руку и стала гладить по голове. Я даже опешил. Меня ещё никто не гладил по голове.
- Бедненький! - с жалостью произнесла она. А я даже не знал, как реагировать. Только и стоял, хлопая глазами. - А ты разве никогда не приносил домой из школы двойки? Или мама тебя никогда не ругала за них?
- Хм, мама умерла до того как мы с Алом пошли в школу, - буднично ответил я. Но Армони этого хватило чтобы покраснеть и пробурчать слова извинения. - Ничего, я уже давно свыкся с её кончиной. Да и было это уже как десять лет назад. Что касается школы... Учился я там недолго и закончил её экстерном, когда стал Государственным Алхимиком. Вот так вот.
- А я училась всегда на дому, потому что много болела, - рассказала она. - Эд, ты, правда, научишь меня алхимии, несмотря на запрет папы?
- Постой... - остановил я её и повернулся назад. - Может уже хватит за нами идти?
- О, заметил-таки, - сказал вышедший из-за угла Рот. Следом за ним оттуда появились Блау и Гелб. Их я заметил давно, но не подавал виду.
- Зачем вы нас преследовали? - хмурюсь, отодвигая Армони назад. Не хватало ещё, чтобы они вздумали продолжить драку. Тогда я точно сдерживаться не буду.
- Кхм, так ты, правда, прибыл помочь? - спросил Гелб.
- И что если так? - спрашиваю его без тени эмоций на лице. Тот стушевался.
- Если тебе действительно нужен эфироцвет для профессора... - произносит Рот и коситься на Армони. Та кивает. - Он растёт в Старом городе. Поищите неподалёку от него, рядом с озером.
- Хм, вот так вот просто? - спрашиваю их и с сомнением смотрю на них. - А как же так свойственный нам алхимикам равноценный обмен?
- Сомневаюсь, что у тебя будет то, что нас заинтересует, - ответил Рот и покосился на Блау. Уже интересно.
- Ну, так скажите, вдруг окажется, что это у меня есть? - развожу руками, мол, вот он я, за спрос денег не беру.
- Хочешь сказать, у тебя есть философский камень? - наконец произносит Гелб. На это я лишь нахмурился.
- Зачем вам философский камень? - о да, вопрос действительно серьёзный. А учитывая то, как они косяться на своего немого брата, думаю, я уже знаю ответ. Я выразительно смотрю на Блау и вздыхаю. - Вы для этого и прибыли сюда? Что случилось?
- Это было двадцать лет назад, зимой. Он сильно простудился. А потом... - коротко поведал Рот.
- При всём уважении к профессору Эйзельштейну, но он не медик, - качаю головой. - Здесь нужен алхимик именно с медицинским уклоном. Если бы он попал к нему сразу после болезни, тогда бы ещё был шанс. Но так как случай запущен...
- Примерно тоже самое сказал и профессор, - отвечает мне Гелб. - Но мы так и не смогли найти толкового врача-алхимика. Ни один не оказался способен на то, чтобы вылечить Блау. А профессору нужно закончить свои исследования чтобы хоть как-то помочь ему.
- Хм, в таком случае вам повезло, - хмыкаю я.
- Что ты имеешь в виду? - хмурятся оба.
- Врач, специализирующийся на алхимии как раз перед вами, - отвечаю им. Те же застывают в шоке. Подхожу к немому. - Ну-ка, дай гляну.
Тот сначала покосился на братьев, но рот открыл.
- Хм, хм, - похмыкал я, изучая сей тихий ужас. - Мда, запущенный случай, нечего и сказать.
- Я так и думал, что ты не можешь помочь, - разочарованно качает головой Рот.
- Мда, знаешь, Рот, одна моя знакомая из Лиора всегда говорила: 'Верьте и вы будете спасены'. Потеряв любимого, она находила силу в вере, что лже священник, обманывающий их город, обладает силой способной вернуть её любимого к жизни. Вот такая вот история, - поведал я, вспомнив о Корнелло. - Мы с тобой оба алхимики и как алхимики знаем, что мёртвых не вернуть к жизни. Однако, Рот, твой брат ещё жив, потому я повторю тебе её слова - 'Верь, и он обязательно поправиться'. А теперь, Блау, не дыши и не сглатывай, пока я не скажу. Готов?
Тот кивнул. Я сложил руки и раздался хрустальный звон. Жест до боли напоминающий положение рук молящегося. Уверен, Роза тогда это тоже заметила. Я аккуратно приложил ладони к его горлу, а большие пальцы приставил к кадыку. После чего произошла алхимическая реакция.
- Теперь можешь дышать и глотать. Но не вздумай говорить. Процесс излечения только начался! - предупредил я его. Затем поворачиваюсь к его братьям, которые задержав дыхание, следили за происходящим. - Я обратил неправильное заживление вспять и направил его по верному пути. Но для окончательного восстановления нужно время. Голосовые связки очень тонкий инструмент. Сейчас у него должно быть небольшая резь в горле, но через день она пройдёт. А ещё через сутки связки должны окрепнуть достаточно, чтобы он смог произносить звуки.