— Тогда, возможно, вы хотели бы продолжить? — спросил Ума, с намерением убрать возможный раздражитель во избежание конфликта.
— Я с радостью, только вот у меня…
— У неё вдруг испортился спутник, и я с радостью составлю ей компанию. — углядел шанс Солум.
— Зачем вам утруждаться, господин? Я позову мужиков, пусть они и помогают, разве такое простое дело, как сопровождать жрицу, достойно алхимика?
— А вы знаете что достойно алхимика, а что нет? — сердито покосился Солум, а затем наигранно откинул голову назад.
— Что вы, как я могу? Извините меня. — вновь начал кланяться староста.
— Тогда, может, жрица считает меня недостойным своей компании?
— Перестань пугать старосту, просто пойдём. И постарайся не отходить от меня, вдруг потеряешься и снова кого-то обидишь, а может и того хуже… — Руба направилась на выход, но у двери развернулась. — Ах, точно, где вы его поселили? — обратилась она к Уме.
— В доме почившего Влада. — без раздумий произнёс староста.
— Пусть спит со мной.
— Простите? — поперхнулся Ума. Краем взгляда смотря на Солума.
— Ну как можно отказать девушке, если она просит? — усмехнулся Солум, разминая свои конечности после длительного отдыха.
— Раз так, хорошо… Я скажу мужикам подготовить у вас ещё одну кровать. Или вам одну оставить? — взбрело в голову к Уме.
— Подготовьте, пожалуйста. — Солум был почти уверен, что девушка покраснела.
— А две можно? Я не знаю точно на сколько тут задержусь, а завтра вечером должен прибыть мой эльф, мы разминулись недавно.
Староста, обрадованный мирным исходом, просто кивнул, а после проводил взглядом двух человек. «Надеюсь они не убьют друг друга» — промелькнуло в голове Умы, когда он от усталости рухнул на пол. Слишком много дел на него навалилось. Люди ждут защиты, они верят в него словно в отца, способного защитить от бед. Но деревня Мимик постоянно притягивает неприятности: сначала сильфы, потом помощь жрицы, которую, по закону, они должны были убить только завидев, а теперь ещё и алхимик. Если что-то пойдёт не так, он лишится всего, а своя жизнь и честь его волновали в наименьшей степени.
Пока Солум следовал за жрицей, в его голове звучал один вопрос: «почему она здесь?». Что заставило девушку покинуть родной дом, помогая чужакам. За её безэмоциональным лицом чувствовался страх и усталость, девушка очень старалась это скрыть, но алхимик видел недостаток опыта и слабость Рубы. Казалось, она уже на пределе своих возможностей и вскоре просто рухнет, словно молодое дерево под тяжелейшем грузом снега. Только Солум не понимал зачем ей это, ведь выгоды не видно. И дабы обезопасить себя от возможных опасностей, он жаждал узреть цель, а главное, мотивацию девушки. Возможно, за молодой жрицей скрывается причина произошедшего, пускай это и было маловероятно, но упускать такую возможность он не смел.
— Алхимик, я надеюсь, что ты будешь держаться близь меня, но не станешь устраивать неприятности. — прервала молчание Руба.
— Настолько мне не доверяешь, что не хочешь отпускать из виду? Хорошо. Только вот откуда такое пренебрежение, неужели я как-то напугал адепта ночи?
— Нет, не напугал, но я прекрасно помню слухи про вашего брата. То, что ты решил помочь жителям похвально, но как я могу просто верить тому, кто способен оставить умирать своих же людей?
— Однако ты меня не убила.
— Если я убью человека, в чьей вине я не уверена, то как я могу считать себя служителем Зиглы? Я не прощу себе это.
— Зигла — это высший элементаль тьмы. Тьма у многих ассоциируется со злом, так почему ты…
— Не продолжай. — на лице Рубы появилась холодная улыбка. — Мы уже пришли, сначала разберёмся, потом отвечу на твой вопрос.
Солум вновь оказался у деревенской границы, перед ним стоял немного поникший рунный столб, что ожидал порции своего единственного и желанного блюда. За барьером же была непривычная, для алхимика активность.
— Четыре. — произнёс Солум, смотря на то, как несколько сильфов наносят бесполезные удары по стенам барьера.
— Ты же мне поможешь вернуться? — спросила Руба.
— Вернуться? Ты хочешь пойти туда одна?
Руба не стала дожидаться ответа. Она понимала, что какие бы цели не вели алхимика, он не вернётся в деревню без неё. По крайней мере сегодня. Девушка внезапно расслабилась, на её лице появилась лёгкость. И вот, без единых сомнений, она делает шаг за барьер. Сильфы сразу отреагировали, они начали окружать её словно стая диких и голодных собак.
— Дети мои, вам пора на покой! — произнесла она скорее для эффекта, нежели необходимости, а затем развела руки. От её перчаток начала исходить элементальная энергия тьмы. Вскоре эта энергия стала впитываться в сильфов, замедляя их движения, казалось, что они испытывают сильнейшую боль. Солум догадался, что сейчас внутри Сильфов происходит борьба двух тёмных энергий и та, что окажется сильнее, получит власть над бренными телами.
Пока сильфы бились в агонии, жрица спокойно осматривала их с небывалым покоем. Одного, наиболее сохранившегося сильфа, она даже погладила там, где когда-то было здоровое лицо. Внезапно судороги прекратились. Руба, явно довольная своим успехом, указала нежити на место, недалеко от барьера. Сильфы в тот же миг прыгнули туда, один на другого, после чего их движения полностью прекратились. Жрица подошла к трупам и облила их жидкостью, предположительно спиртом, напоследок она зажгла спичку и бросила её в груду тел.
Закончив свои, как со стороны могло показаться, обыденные дела, девушка развернулась к барьеру, протягивая свою крохотную ручку в ожидании помощи.
Солум не видел смысла медлить. Он подал руку, смотря на девушку с некоторым восхищением.
— Должен признать, если ты хотела меня напугать, то у тебя почти получилось. Только как это опровергнет то, что стихия Зиглы — зло?
Девушка посмотрела на Солума со слегка заметным разочарованием.
— Я считала, что алхимики более гибки в мышление, оказывается — это враки. Скажи мне, Солум что такое душа?
— Душа — это сознание. — без промедления ответил Солум.
— Да, возможно, но лишь отчасти. — девушка глубоко вздохнула, будто готовилась рассказать лекцию глупому ребёнку. — Душа — это симбиоз тьмы и света. Вот как ты считаешь, почему сильфы ходят, хотя у них нет сознания? Вопрос сложный, но я тебе отвечу. В душе сильфов нет гармонии, там только тьма, которая нашла сосуд и начала им бесконтрольно управлять. Но без света- нет рассудка, их душа неполноценна, поэтому они делают лишь то, что хочет тело- непрерывно есть. Им всё равно на безопасность, на усталость, на любовь. Они могут только есть. Тьма в их душах заперта и не может выйти, поэтому мы должны им помочь. Мы должны извлечь материю, то есть тьму, дабы после она нашла сознание, то есть свет, и создала полноценную душу.
— Раз тьма, как половина души, способна управлять телом, то почему свет, как другая половина, не может этого?
— Свет не может управлять телом без тьмы, зато может существовать как остаточный образ, пережиток прошлого.
— Призраки?
— Да, алхимик, они. Призраки — это свет бывших душ, что были лишены дара Зиглы. Без тьмы душа умирает, оставляя вечно мучащееся сознание. Их свет покинул тьму из-за огромной боли. Они не могут переродиться и единственное спасение для них, это ожидание того, кто их рассеет.
— Если ты права, то это чудовищная судьба.
— Первая умная мысль из твоих уст.
Солум продолжал смотреть с восхищением на уверенность Рубы. Её знания шли наперекор тому, что он выучил из алхимических томов и справочников, но перечить он не стал. Любое знание достойно существования, даже если оно ложное. Но слова девушки немного затронули его душу. Алхимия утверждает, что призраки — это редкие, элементальные скопления тьмы или света. Которые смачиваются большим количеством человеческой крови. Солуму всегда казалось это спорным и теперь его неверие лишь укрепилось.
— Ладно, хватит для тебя уроков. Подожди, накормлю столб и вернёмся в деревню, отдохнёшь. — заявила Руба, плавно подходя к тусклому столбу.