— Они в магазин идут, — сказала она в наушник.
— А Джош там еще работает? — тут же спросила Элли.
Софи проигнорировала этот внезапный интерес. То, что ее лучшей подруге нравился ее брат-близнец, было почти на грани фантастики.
— Вообще, да. Я ему позвоню и узнаю, в чем дело. И сразу перезвоню тебе.
Она нажала «отбой», вытащила наушник и рассеянно потерла горячее ухо, зачарованно разглядывая низенького человека. Было в нем что-то такое… что-то необычное. Может, он модный дизайнер, или кинопродюсер, или, на худой конец, писатель? Она и раньше замечала, что некоторые писатели любят вырядиться. Ладно, пусть зайдет в магазин, а потом она позвонит брату и потребует у него полный отчет.
Софи уже собралась отойти от окна, но тут серый человек стремительно повернулся и посмотрел как будто прямо на нее. Под навесом его лицо находилось в тени, но все равно на какой-то миг в его глазах загорелись огоньки.
Софи знала — точно знала, — что этот маленький серый человек не может ее увидеть: она стояла на другой стороне улицы за стеклянной витриной, в которой отражалось яркое полуденное солнце. За этим стеклом она невидима.
И все же…
И все же в тот миг, когда их глаза встретились, у Софи побежали мурашки по шее и рукам, а в затылок будто бы дунул ледяной ветер. Она ссутулила плечи и мотнула головой, взмахнув светлыми кудрями. Этот взгляд длился всего мгновение, и человек сразу отвернулся, но Софи была уверена, что он смотрел прямо на нее.
За секунду до того, как серый человек и его слишком тепло одетые спутники исчезли в недрах магазина, Софи пришла к выводу, что здесь что-то нечисто.
Перечная мята.
И тухлые яйца.
— Вот гадость…
Джош Ньюман стоял посреди подвала книжного магазина и глубоко вдыхал воздух. И откуда эта вонь идет? Он окинул взглядом полки, доверху забитые книгами. Может, кто-то заполз туда и сдох? Откуда еще может нести такой тухлятиной? В крошечном тесном подвале всегда пахло затхлостью и плесенью, в воздухе стоял запах пожелтевших скрутившихся страниц вперемешку с более сильным ароматом старых кожаных переплетов и пыльной паутины. Джошу нравился этот запах: он ассоциировался у него с теплом и уютом, так же как благоухание корицы и пряностей навсегда осталось связанным в его памяти с Рождеством.
Перечная мята.
Острый, ничем не приглушенный запах врезался в душную атмосферу подвала. Это был аромат новой зубной пасты или травяного чая, какой подает его сестра в кофейне напротив. Этот запах перебивал более стойкие запахи кожи и бумаги и был таким сильным, что у Джоша даже закололо в носу. Еще чуть-чуть, и он чихнет. Джош проворно выдернул наушники от своего iPod’а. Перспектива чихать с «капельками» в ушах ему не улыбалось: еще, чего доброго, голова взорвется.
Яйца.
Джош безошибочно распознал едкую мерзкую вонь протухших яиц. Она перебивала даже чистый аромат мяты… Отвратительно. Это зловоние обволокло его язык и губы, и даже затылок зачесался, как будто в волосах ползали вши. Джош запустил руку в свою лохматую шевелюру и вздрогнул. Волосы взмокли от пота.
Сбросив «капельки» на плечи, он сверился с перечнем книг и снова посмотрел на полки. Собрание сочинений Чарльза Диккенса, в трех томах, красный кожаный переплет. Ну и где прикажете его искать?
Джош работал в книжном магазине уже почти два месяца, но до сих пор не понимал, как тут что устроено. Никакой тебе картотечной системы… Точнее, система, наверное, существовала, но доступна была лишь пониманию Ника и Перри Флеминг, владельцев «Книжной лавки». Ник и его жена могли в считанные секунды отыскать любую книгу, даже если она находилась на чердаке или в подвале магазина.
И снова в воздухе пахнуло мятой, а вслед за ней приплыл запах тухлых яиц. Джош закашлялся, на глазах выступили слезы. Нет, ну сколько можно! Запихнув список в один карман джинсов, а наушники в другой, он решительно направился к лестнице, лавируя между штабелями книг и коробок. Из-за этой вони тут невозможно находиться! В глазах жутко щипало, и он протер их запястьями. Срочно на воздух, а то его вырвет!
Странно, но чем выше он поднимался по лестнице, тем сильнее становилась вонь.