Однад задумчиво смотрит на него, затем кивает. Один из чичестеров достаёт из кармана маленький бумажный сверток. Эд достаёт свою бомбу, открывает пробку, осторожно засыпает порох, снова закупоривает. В пробке он заранее пробил дыру, в которую вставил бикфордов шнур и замазал воском. Теперь, достав свечу и слегка растопив её зажигалкой, он так же залепил края пробки. Взрыва пороха должно хватить, чтобы детонировал пироксилин. Остаётся надеяться, что взрыв окажется достаточно мощным, чтобы убедить Однада.
Медный коготь нетерпеливо постукивает по набалдашнику трости. Пока, это просто напоминание, что его обладатель не привык долго дать. Эд осматривается.
Можно заложить бомбу у деревянной стены — мощности взрыва должно хватить, чтобы проделать в ней дыру — главное, положить так, чтобы осколки стекла не исполосовали зрителей.
Сол подходит к деревянной стене. «Кровавые мешки» лежат совсем рядом, буквально в десяти шагах. Он видит, как шевелится ткань — крысы или насекомые уже забрались внутрь. Поспешно находит небольшое углубление у стены, которое послужит экраном для взрыва, опускает туда бомбу, щёлкает зажигалкой.
Трут вспыхивает мгновенно, шнур начинает стремительно уменьшаться. Сол чувствует как внутри всё холодеет, как мышцы словно параличом сковывает. Секундная задержка — и он бросается назад, так быстро, как только может. Его провожает довольный хохот чичестеров. Не добежав до них шагов пять, он бросается на землю, накрыв голову руками.
Ничего не происходит — только новый взрыв хохота. Эд осторожно поднимает голову. Не может быть. Должен был взорваться хотя бы порох…
И тут же по ушам бьёт резко и тяжело. Грохот сопровождается треском и скрежетом, влажно стучат падающие на землю щепки. Кто-то сипло и протяжно воет, другие негромко и удивлённо бранятся.
Эд поднимается на ноги, отряхивая грязь с одежды. Нодж Однад смотрит на него, слегка склонив голову на бок.
— Ну как? — спрашивает Сол. На лице его нет ни тени улыбки, он даже не пытается повернуться и посмотреть на результат. Однад удовлетворённо кивает:
— Неплохо. Для первого раза. Можем обсудить оплату твоего долга.
Эд вздыхает и, наконец, оглядывается. В основании дома — дымящаяся дыра шириной метра три и метра полтора высотой. Взорвалось даже сильнее, чем он ожидал.
— Ты взорвал это щепоткой пороха и горлышком от бутылки? — спрашивает Нодж. — Или это какой-то трюк?
— Алхимия вообще один большой трюк, — пожимает плечами Сол.
Однад достаёт из кармана сигару, кто-то из парней тут же подносит ему зажженную спичку.
— Мясники Уиншипа из-за тебя потеряли троих парней. Они думают, что ты — из чичестеров. Хотят поквитаться, — Нодж держит сигару левой рукой. Правая опирается на трость, слегка постукивая когтем по обезьяньему уху. Эд терпеливо ожидает продолжения.
— Чичестеры сцепились с Мясниками из-за тебя, — выпускает Однад длинную струю дыма. — Тебе и разгребать эту проблему.
— Ты предлагаешь мне в одиночку разобраться с Мясниками Уиншипа? — криво улыбается Эд. — Боюсь, не смогу.
— Чичестеры могут сами постоять за себя. А шавки из других банд всегда должны помнить, на кого тявкают. Мы устроим набег на Скотобойни Уиншипа. И ты пойдешь с нами. Ты, и твоя алхимия. Справишься хорошо — чичестеры возьмут тебя под крыло. Будет где жить, во что одеться и что выпить.
— Какое соблазнительное предложение, — улыбка Эда становится совсем мрачной. — От такого грех отказаться.
— Воистину так, — кивает Однад. Обезьяна на его трости скалит зубы в издевательской ухмылке.
Глава третья
Скотобойни Уиншипа
«Мне всегда было интересно: какие сны я увижу, если засну в Олдноне? Если бы я засыпала там, мне могла бы присниться Украина. Наверное, тогда я бы не могла даже уверенно сказать какая реальность настоящая — эта или та. Но я никогда не засыпаю в Олдноне, а мои визиты туда всегда заканчиваются одинаково: словно сбивается настройка приёмника. В сон постепенно пробираются детали и люди из моей жизни: Эд, родители, работа… Как-то незаметно они вытесняют всё остальное, при этом делая сон всё менее реалистичным. А потом я просыпаюсь.
Я читала, что даже самое долгое и красочное сновидение длится всего несколько секунд, не важно сколько времени проходит во сне. В Олдноне мне доводилось видеть часы и даже засекать время. Я редко бывала там меньше чем три-четыре часа. Кажется невероятным, что сознание может прокрутить столько событий в пять или даже десять, секунд реального времени».