Джое только и оставалось, что стоять в сторонке, слушать восхваления донны де Неро в адрес Оска — которого, говоря по чести и совести, дацианка уже успела классифицировать как собственного поклонника, — и сравнивать. Что такого есть у этой иберрийки, думала Джоя, когда донна де Неро пригласила их к себе, в гостиницу "Золотая Пика", отпраздновать чудесное спасение и не менее замечательное знакомство, — что такого есть у нее, чего нет у меня? Фигура? Да нет, меланхолично рассуждала Джоя. У меня тоже фигура имеется. Может быть, не такая… хмм… фигуристая, но ведь есть! У Джои и лицо, и телосложение скорее узкие, вытянутые, у Кассандры — и то, и другое приятно-округлое, но не слишком изобильное. Они обе темноволосы — только у Джои локоны цвета темной ночи, а у Кассандры-Аурелии, скорее, темного дерева — такие, с едва заметным оттенком очень крепкого кофе. Глаза у иберрийки темные, а у дацианки светло-голубые, но опять же — у Джои это просто органы зрения, а у донны де Неро — с каким-то таинственным огоньком внутри, этакие лавовые ловушки… Они даже были почти ровесницами, по крайней мере, Кассандра сказала, что ей всего девятнадцать, и потому предложила быть запросто "на ты", но Джоя… Джоя почему-то не поверила. Была в Кассандре-Аурелии какая-то старомодность, солидность, плохо соотносящаяся с юным возрастом, а может, это только казалось взгляду ревнивицы?
А вот чего точно не было у Джои — так это великолепных нарядов в иберрском стиле, то есть приталенных, антиобщественно коротких — все платья донны де Неро открывали лодыжки, а некоторые так вообще были еще на целых два дюйма короче! — и с обязательными жакетиками-болеро. Всё расшито великолепной вышивкой — виноградные грозди, рубиновые драконы, золотые пики, подсолнухи, зеленые веточки плюща и тому подобные радости, — все скроено точно по фигуре, подобрано так, чтоб отразить вкус своей хозяйки… Не было у Джои и великолепного изумрудного ожерелья, которое Кассандра-Аурелия, судя по всему, носила всегда — по крайней мере, оно было на ней во время путешествия, окончившегося столь печально, и позже, когда они ужинали в гостинице "Золотая Пика", донна не сняла драгоценное украшение, хотя к простому белому платью оно, на вкус дацианки, совершенно не подходило.
Одним словом, всё время второго ужина (куда более роскошного, чем первый, но куда менее приятного для Джои) Оск смотрел только на Кассандру-Аурелию. И глупел прямо-таки на глазах. Он смущенно хихикал, жесты его стали каким-то суетливыми, замешательство и неловкость прямо-таки зашкаливали… С новой знакомой он был гораздо откровеннее, чем с Джоей — а с ней, как ни крути, он провел четыре ночи, когда они дремали на задней скамейке трясущегося фургончика, укрытые одним плащом на двоих, в обнимку с их общим воображением… И что, получается, их совместное путешествие — для Оска ничего не значит? Он что, теперь будет относиться к Джое как "к своему парню"?
Ах, да, спохватилась девушка. Он же видел меня ненакрашенной. Без косметики она вообще стеснялась появляться на людях, но это похищение, опять же, походные условия… Хотя та же Кассандра-Аурелия всего лишь подводит глаза темными стрелками, да губы — темно-розовой помадой, и ничего, Оску нравится… Вон как с ней любезничает! Рассказывает, что, оказывается, хотел участвовать в гонках Покровителя Года, чтоб заслужить уважение своей семьи. А Джое он этого не говорил… Значит, не доверял, значит, не такой уж она для него и друг, оказывается…
К концу ужина — уже за полночь, — Джоя совершенно случайно обнаружила, что вместе с Оском согласилась на предложение Кассандры-Аурелии сопровождать ее в некоторых поездках. Она ведь (говорила о себе иберрийка) всего лишь слабая девушка, ей нужна защита и опора, — и Оск, в глазах которого сияли отсветы покоящихся на груди соблазнительницы изумрудов, послушно соглашался. Донна де Неро должна быть в Вертано, ей надо согласовать несколько важных дел со своим компаньоном, а потом она планирует посмотреть на финал соревнований, которые начнутся утром в Великой Пустыне — а путешествие в Эль-Джалад небезопасно… И Оск, как болванчик, кивал, соглашаясь, что поедет с прекрасной донной в Эмират. И попробует что-нибудь сделать, чтоб ее путешествие стало успешным. И Джоя пусть едет с ними — не бросать же девчонку посреди незнакомой страны…
Девчонка? — задохнулась от возмущения Джоя. — Я — для него всего-навсего девчонка? И наверняка такая же глупенькая, как его племянницы, о шалостях и проказах которых он рассказывал.
Пожалуй, надо бы заплакать, — пришла к выводу дацианка. — И мои слезы будут струиться, как призрачный свет по Черной Скале, и насыщать море, плещущееся у стен Дацкого Замка… Нет, «насыщать» здесь плохо подходит. Надо подобрать слово повыразительнее…
И, озаботившись поиском адекватных ресурсов для выражения бушующих эмоций, Джоя сама не поняла, как согласилась составить Оску и Кассандре-Аурелии компанию в их путешествии в Эль-Джалад. Заметила в какой-то момент, что устраивается ночевать не в той холодной, продуваемой сквозняками мансарде, которую сняла из соображений экономии, а в одной из комнат "Золотой пики" — оказывается, донна де Неро путешествовала с комфортом, а потому не мелочилась и заняла весь второй этаж гостиницы.
Ну и что, что она богата, — решила Джоя, пробуя устроиться на ночь в сундуке (тот был как минимум на локоть короче, чем нужно), — Оск просто проявляет вежливость по отношению к спасенной им девушке… Хмм, тогда и по отношению ко мне, выходит, он тоже всего лишь проявлял вежливость… Но в любом случае — скоро он поймет, что Кассандра — приторная, хитрая и какая-то ненатуральная. И тогда он будет смотреть только на меня, — решила Джоя и сомкнула глаза.
Сон не шел. Джоя поворочалась, пытаясь устроиться поудобнее, но в голову лезли непрошенные мысли — к полнейшему сожалению девушки, не всегда рифмованные; и осталось только следить за пятном лунного света, падающего через кружевные занавески и слушать тиканье часов с каминной полки.
Когда появился карлик, Джоя сначала приняла его за привидение. Во-первых, только призраки умеют неслышно проникать сквозь стены, а во-вторых, вид у карлика — серый, отчаявшийся, с потухшими оранжевыми искорками в глазах — как нельзя больше соответствовал загробному миру. В-третьих, карлик нес секиру — небрежно и неправильно, как какую-нибудь метелку, смахивать пыль — секиру Джоя прекрасно помнила по ресторации "Алая роза", ведь именно этим оружием так гордилась Напа Леоне Фью из клана Кордсдейл. Как догадывалась Джоя, лишь смерть могла разлучить отважную гномку с оружием ее бабушки — значит, бедняжка Напа все-таки отправилась к Центру Земли, а по пути встретила карлика, дала ему поиграться с топориком… Что и является третьим несомненным доказательством того, что карлик — не настоящий, и можно лишь взгрустнуть о судьбе пропавшей Напы…
Девушка шумно вздохнула, вытерла выступившие на глазах слезы — и карлик, заметивший в полутьме чье-то присутствие, тут же насторожился. Перехватив секиру поудобнее (и ненароком порезавшись) карлик резво вскочил на ближайший стул и замахнулся на лежащую в сундуке девушку:
— Быстро отдавай противоядие, ты!.. Если посмеешь сказать, что у тебя его нет, я… я… я просто не знаю, что с тобой сделаю! Давай его сюда, немедленно! — и, так как девушка, зажмурившись, сжалась в комочек, Цогобас уверенно закричал: — Немедленно! Чего молчишь?!
— А вы уже придумали, что будете со мной делать, если я скажу, что не знаю, о чем идет речь? — осторожно приоткрыв правый глаз, спросила Джоя.
— Да ты у меня… я… да… ой, — вдруг догадался карлик. — А ты ведь — не она, верно?
— Верно, верно! — обрадовалась Джоя. — Я вовсе не мэтресса Далия!
Так как на лице странного карлика отразилось недоумение, девушка отважилась уточнить:
— Вам ведь нужна мэтресса Далия, алхимик из Университета королевства Кавладор, верно?
— Нет, мне нужна стервочка, которая откликается на имя Кассандры-Аурелии, — поправил Цогобас. — Здесь имеется такая, или…
— Имеется, имеется! — обрадовалась Джоя. — Берите свою секиру, я провожу вас в ее комнату!
Они прошли по коридору, озаряемому тусклой лампой, и Джоя постучалась в комнату Кассандры.