В конце концов, почему бы и нет? Ведь не эльф какой-нибудь, крутить романы под ближайшей елкой, пора и остепениться, опять же — в Башне нужна постоянная хозяйка…
Виг нынешний — умудренный опытом и убеленный сединами — горько посетовал, каким глупцом был пятьсот лет назад, сделал глоток вина и продолжил вспоминать дальше.
Дальше появились детки. Сначала — Вайли, такая же золотоволосая, серьезная и ответственная, как и Вероника. Три года спустя — Ванесса, темноволосая и голубоглазая хохотушка, шаловливая и проказливая, как белочка. Наверное, где-то есть мужчины, радующиеся исключительно сыновьям, как будущим продолжателям традиций, хранителям семейного достояния или чего-то такого же абсурдно-возвышенного. Виг был рад дочкам, жертвовал бесценным временем, которое должно было расходоваться на магические эксперименты, никогда не ругался, если девочкам вдруг захочется разбить склянку с соком Альвинары, или выкопать посаженную в огороде мандрагору, поиграться с большими черными скорпионами, и даже когда Вероника жарила на обед стерлядь, которую Виг еще не до конца улучшил, он тоже не жаловался… почти…
Но в один прекрасный день Виг заметил, что в Башне развелись крысы. Нет, эта беда существовала и раньше. Но обычно крысы были живыми, по крайней мере, до определенного момента… Когда нахальный скелетик грызуна украл лакомый кусочек прямо из тарелки волшебника, мэтр решил, что с него хватит, крысы обнаглели и надо показать, кто в Башне хозяин…
Вероника же голосом будничным и обыкновенным попросила Вайли убрать костяных грызунов, они, дескать, портят вид сервировки.
Сервировки! Нет, вы слышали, ей скелеты крыс портят сервировку! А то, что любимый муж не может обедать в подобных условиях, ей наплевать! Нет, вы слышали?! Поморщившись от громких воплей, Вайли попросила отца не кричать в ее присутствии, а то она не может сосредоточиться на управлении скелетами… Виг покричал на дочь, что вызвало спонтанный Призыв стаи скорпионов — Вайли вообще отличалась талантом к призыву ядовитой членистоногой живности… Слово за слово, возмущение за возмущением — и готов семейный скандал.
Ванесса, если Вигу не изменяла его избирательная память, одно время пыталась помирить родителей. А потом… А потом в один самый обыкновенный день Вероника вдруг пожаловалась на боль в сердце, прилегла отдохнуть и не проснулась.
Вайли уже училась в Уинс-тауне (терпеть ее некромантские опыты в собственной лаборатории мэтр Виг не собирался ни при каких обстоятельствах); вернувшись на похороны матери, она сначала вежливо спрашивала отца, как он намерен жить дальше, потом читала нудные лекции о морали, об уважении между супругами, о чем-то подобном, скучном и непрактическом… А потом взяла и подняла покойницу. Так как Вайли всегда была смышленой девочкой, к тому же не стеснялась экспериментировать и пробовать новое, вернулась Вероника не обыкновенным зомби, а полноценным личем. Даже разложение как-то удалось притормозить…
Эмоции, которые испытали Ванесса и Виг, когда гордая Вайли и чуть зеленоватая Вероника вернулись с флосвилльского кладбища, трудно описать словами. Ванесса хлопнулась в обморок — сестра подумала, что от восторга. А вот Виг, которому было предложено продолжать семейную жизнь и дальше, как будто ничего не случилось…
Он и так не стеснялся в выражениях, а тут развернулся по полной программе. Он магистр Магии Крыла и Когтя, а вовсе не сушеных костей! Он человек порядочный — да, завел любовницу через четыре недели после смерти супруги. Так ведь после, а не до! И вообще! Здесь не Ллойярд, не приют некромантов, и Виг не позволит, чтобы всякие личи хозяйничали у него в Башне! Умерла, так умерла, не фиг возвращаться!
Дополнительные трудности создавал тот факт, что Башня мэтра Вига находилась на землях королевства Кавладор: в Дождливом Королевстве, уже привычном к подобным случаям, сложились юридические традиции, регламентировавшие права покойников на принадлежащее им при жизни имущество. Вероника совершенно искренне считала, что, прожив двадцать пять лет в Башне, может и дальше в ней распоряжаться. Виг столь же уверенно возражал и на всякий случай опутал четыре этажа своего жилища антинекромантскими чарами. Чары были хорошие, реагировали даже на вполне живую Вайли, которая с мрачным видом спрашивала, как может спокойно спать Виг, слушая, как его покойная супруга жалуется на жизнь под окнами Башни…
Где-то спустя месяц непрерывных разборок, кто прав — Виг, Вайли или Вероника, зазвавшая в гости вампиров и совершенно случайно скормившая им результаты опытов мужа, Ванесса закатила скандал и заявила, что уйдет из дома куда глаза глядят, если маги не прекратят действовать ей на нервы. Ни Виг, ни Вайли, разумеется, не прекратили, Вероника вообще потребовала от дочери не вмешиваться — и готово. Через Чудурский Лес путешествовал… как его… ну, в общем, какой-то важный господин в сопровождении свиты. Один из сопровождающих — кажется, шут, в пестрой курточке, разноцветных чулках, в колпаке с бубенчиками, заблудился, вышел к Башне, разумеется, увидел вампиров Вероники, саму Веронику… Обмороки-вопли-спасите-помогите, Ванесса, добрая душа, вмешалась…
Однажды утром Виг спустился из лаборатории в столовую и обнаружил записку от младшей дочери — уезжаю навсегда, не ждите к ужину; — и полностью собравшуюся для возвращения в Уинс-таун старшую. Расставание вышло холодным и кратким; с Вероникой Виг попрощался из окна в Башне, еще раз напомнив, что все приличествующие случаю сожаления были выражены в день похорон. Расправившись таким образом с семейством, мэтр Виг погрузился — он нырнул! Плюхнулся! Утопился! — в исследованиях.
Когда друзья вдруг вспоминали о его родне и искренне удивлялись, как можно жить, годами не общаясь с дочерьми и бывшей супругой, Виг очень удивлялся: зачем? И о чем общаться-то? Некромантские эксперименты Вайли Виг на дух не переносил, советов отца по изготовлению артефактов и сочинению заклинаний строптивая доченька не слушала. Ванесса вся ушла в материнство, опять же, муж — профессиональный дурак — это вам не фунт изюма, ему какие-нибудь шутки, фокусы, антрепризы придумывать нужно, бубенчики на камзол пришивать… Что, прикажете слушать, как тело бывшей жены жалуется, дескать, случайно пролила на руку кислоту, — какие пальцы ей заказать у кузнеца? Серебряные могут не понравиться ее новым друзьям-вампирам, золотые — слишком вызывающе, медные — не комильфо, еще за нищенку примут…
Да, вот с Ванессой действительно можно было поболтать о том о сем, горько вздохнул Виг. Не часто, но хотя бы раз в десять лет можно было бы выбираться на денек-другой, навещать ее… Куда она уехала со своим шутом гороховым?
Волшебник постучал себя по лбу. А, вспомнил! Она же писала, что муж ее получил место в замке принцев острова Дац! Помнится, еще серебряный бубенчик ему прислала — дескать, вот, на новом месте у Джона прекрасные карьерные перспективы. Бубенчик от шутовского костюма долгое время пылился на лабораторном столе Вига, пока он не решил сделать из него… сделать из него…
На этот раз Виг огрел себя по лбу с гораздо большим чувством. Пень, остолоп, дубина стоеросовая! Старый дурень! Он же сделал из бубенчика оберег, чтобы знать, не понадобиться ли Ви или ее детям его помощь!
Сколько, интересно, времени подавал сигнал забытый "заботливым дедушкой" несчастный артефакт?
Резво старик переместился на первый этаж, выразительно послал господина Вапути, осмелившегося уточнить, будет ли почтенный мэтр ужинать, и что именно, и бросился к вещам, которые ни он, ни мэтресса-как-там-ее, так и не удосужились разобрать. В дорожном сундуке алхимички обнаружились шесть работающих артефактов, в числе которых — у Вига аж выступили слезы от умиления — и постоянно дребезжащий серебряный колокольчик.
Положив артефакт на ладонь, мэтр принялся думать, как же выяснить, где находится нуждающийся в помощи потомок? И вообще, кто это? Неужели придется спрашивать у Вайли…