— Вперед! — согласился Клеорн. Внутреннее чутье подсказывало сыщику, что сейчас он как никогда близок к тому, чтобы поймать за руку коварного злоумышленника.
Относительно личности преступника у инспектора четкой определенности не было — и вовсе не из-за низкой квалификации Клеорна, совсем напротив. Сыщик был уверен, что сможет подвести базу обвинения для совершенно любого случая, который только обнаружит в Пустыне. А еще…
А еще он располагал вполне компетентным мнением — того иберрского паренька, Пабло, — что ничего плохого или особо страшного с Участниками состязаний во имя Судьбы, не случится.
Что поделать — подобные иллюзии свойственны всем смертным.
Корни растений сплелись в плотные шары, благодаря которым "зеленая колесница" неслась вперед со скоростью, которой позавидовало бы иное цунами. Промелькнул и скрылся в ночной темноте Хетмирош; разрозненные скалы стали круче и сдвинулись, образовывая единый массив, перечерченный фальшивым Новым руслом…
— Это Стражи! — крикнул Лотринаэн, когда путешественники пронеслись мимо огромных троллеподобных колоссов, охраняющих вход на разрушенное во времена Падения Гор плато Кватай.
"Зеленая колесница" стремительно, как птица, мчалась по пескам, подпитываемая усилиями одновременно трех не самых слабых магов; а потом волшебники не успели ни остановиться, ни даже подумать о возможной опасности — петляя между скалами и барханами, перепрыгивая-перелетая мелкие неровности и коварные ущелья, они врезались в бушующую на плоскогорье бурю.
Мелкий серый песок обрушился на них одновременно со всех сторон, раздирая кожу и глаза, лишая доступа воздуха… Клеорн прикрыл глаза руками, пытаясь как-то сладить с мэтрессой Вайли — она сидела рядом, и буквально через секунду после того, как «колесница» столкнулась с бурей, сомлела, грузно привалившись к плечу сыщика. Глоток воздуха! Все царства мира за глоток воздуха!.. О боги…
Обломки пирамид. Приблизительно в то же самое время
— Что-то происходит? — спросил Фриолар у Далии.
Молодой алхимик занимался важным, чрезвычайно деликатным делом — он уговаривал Ханну и Любомарту помогать Напе освободить недра старого колодца от тонн песка. Периодически алхимик мучился — снова и снова, не реже трех раз в полчаса — от сознания того, что две женщины работают, вытаскивая из глубины колодезного жерла мешки с песком, а он всего лишь на подсобных работах — следит за самодельным блоком, посредством которого и происходит указанная операция. Мэтресса Далия считала своим долгом напомнить ему, что, во-первых, Ханну и ее дочуру никто не принуждал, во-вторых, пусть отрабатывают стоимость потерянного артефакта, в-третьих — что сам Фри-Фри и хрупкая, изнеженная, духовно развитая Далия с такой работой уж точно не справятся. Короче, хватит ныть! И Далия, устроившись в отбрасываемом ближайшем обломком пирамиды тенечке, благополучно продремала весь вечер — пока Напа, крестьянки и Фриолар трудились, как проклятые.
— По-моему, происходит очередной ветерок, — подумав, ответила мэтресса. Она сладко зевнула, поднялась, разминая косточки. Поглядела на звездное небо — прозрачное и чистое на севере, и затянутое тревожными, черными тучами на юго-востоке. — Не пойму я эту Пустыню — вечно здесь какие-то ветродуи пошаливают… Ну, как продвигаются раскопки?
Далия склонилась над колодцем, помогая Фриолару вытягивать очередной мешок с песком. И «мешки» — вернее, большие чехлы с продетыми по краям веревкам, — и блок, и даже веревка — нашлись под столь маленькой с виду курточкой Напы Леоне. Там же нашлась «лопата» — сняв нагрудник, дополнительно укрепляющий кольчугу, гномка получила весьма удобный копательный инструмент, которым и орудовала несколько последних часов.
— Как бы она до Центра Земли не докопалась, — пробормотала Далия. И позвала: — Эй! На-па-аа!
— Аааа… — ответило эхо.
— Чего? О?о? — отозвалась через некоторое время гномка.
— Как поиски? Ски?ски? — спросила алхимичка. — Что-нибудь нашла? Ить… а… а… а…
— Ничего! О!о!о!
— Я так и знала! — огорчилась мэтресса. — Я так и знала! Я ошиблась! И как теперь я буду исправлять ошибку? Мы столько часов потратили зря! Мы ополовинили половину последних запасов воды — как мы будем жить, когда она совсем закончится?! Да еще эти буренавские красотки свалились на наши головы… Ах, я так и знала, что ничего путного из этой затеи с Золотым Городом Тиглатпалассара не получится! Фри-Фри, почему ты молчишь, а не утешаешь меня?! — вспылила алхимичка. — У меня нервы на пределе!
— Смотри, — вместо ответа молодой человек указал на темную тучу за Обрывом, озаряемую сполохами молний. — Там что-то происходит!
— Что именно? — всмотрелась в даль мэтресса.
— Не знаю. Это ты предрекала, что встреча старых недругов может закончится чем-то вроде Падения Гор, так что — тебе виднее.
Далия попробовала возразить, и с шестой попытки у нее получилась связная фраза:
— Я имела в виду, что они будут оскорблять друг дружку и сыпать соль в чай… А они… они… Ай! — взвизгнула мэтресса, резко отпрыгивая от чего-то, коснувшегося ее руки.
Фриолар мгновенно пришел на помощь, спасая даму от таинственной опасности.
— Далия, — укоризненно покачал он головой, рассмотрев, что же испугало его спутницу. — Это всего лишь собака.
Черная борзая — красивая даже после блужданий по Пустыне, только немного проголодавшаяся и уставшая от компании двух пелаверинцев, — завиляла хвостом, подтверждая, что это всего лишь она.
— Похоже, нас догнали существа-претенденты, — решил Фриолар, поглаживая собаку. Далия похлопала по сумочке и извлекла подтаявший, изрядно помятый леденец.
— Ты уверен? — уточнила мэтресса, глядя, как борзая воротит нос от «угощения». — Какая-то она слишком энергичная и полная сил для существа, трое суток бежавшего наперегонки с несколькими сотнями тварей… Ты чья, собачечка?
Сонечка махнула хвостом и гавкнула.
Фломмер и Хрумп, издали наблюдавшие за происходящими возле колодца событиями, обменялись мнениями. Мнение Хрумпа — как человека, жаждущего активных действий, — сводилось к тому, что пора выпрыгивать из засады и хватать Далию, пока она опять не сбежала. Более осторожный Фломмер агрессивно сопел, безмолвно подчеркивая необходимость тщательного анализа ситуации — надо бы узнать, кто прячется в колодце. Конечно, маловероятно, что там засела армия зомби, или прочие алхимические сюрпризы… Но Фломмер не пережил бы сорок девять своих нанимателей, если бы бросался в атаку, очертя голову!
Приблизительно в указанный момент времени Далхаддин-Улитка покинул окрестности Львиного Источника и направился в сторону Нового русла — навстречу к десяткам особо живучих и чрезвычайно настырных существ-претендентов, которые чисто автоматически продолжали состязаться в скорости и выносливости.
Далхаддин спешил. Он намеревался максимально увеличить расстояние между собственной драгоценной шкурой и ослепленным жаждой мести Кадиком ибн-Самумом. Обладая горячей кровью, молодой эльджаладец где-то в чем-то понимал учителя — но он понимал бы его гораздо больше, если бы Кадик хоть раз внятно обозначил, за какие такие обиды он собирается мстить Мориарти, Пугтаклю и прочим собравшимся в Пустыне волшебникам!
— Иногда мне кажется, что с головой у него все-таки не порядок, — пожаловался Далхаддин окружающим его пескам и скалам.
Тем не менее, безумство начальника, согласно канонам Хетмироша, не являлось поводом улизнуть от выполнения обязанностей, и ученик мага сосредоточился на том, чтобы разобраться в управлении армией големов.
— Хотел бы я знать, — задумчиво пробормотал Далхаддин, поворачивая по солнцу один из украшающих жезл Первого Голема кристаллов. — Где Кадик умудрился спрятать целую армию големов здесь, в Пустыне? Здесь же только камни, песок, обломки пирамид… Не закопал же он ее!..
Жезл Первого Голема сверкнул кристаллами и бронзовыми кольцами, на которых были выгравированы слова управляющих искусственными созданиями заклинаний; магический импульс сорвался с артефакта и пробежал по длинной цепочке следов, оставленных Далхаддином. Перепрыгнул темные камни, чиркнул по обломку древней статуи, чуть-чуть опалил усы любопытного тушканчика, рискнувшего высунуться из норки, и побежал дальше, дальше, дальше… пока не исчез, растворившись в безбрежном песчаном море.