Тонкий, захлебывающийся звук, издаваемый Огги, перепугал скорпионов, и они окончательно скрылись в ночной полутьме.
Спустя несколько минут дыхание Рутфера стало тише, выровнялось. Еще через десяток минут он поднялся, тяжело вздыхая, ощупывая себя и удивляясь, как это его угораздило порвать ворот рубахи. Пощупал шею, но не заметил маленьких, будто нанесенных вышивальной иглой, следов уколов; встал и, покачиваясь, отправился выполнять задуманное.
Стараясь как можно тише скрипеть ступенями деревянной лестницы, он поднялся на второй этаж и принялся методично обшаривать комнаты. Конечно, главное, найти мэтрессу Далию, которую велел разыскать господин Бонифиус, но, может быть, в этом доме найдется еще что-нибудь интересное? Оружие, развешенное в обеденной зале, говоря по чести и совести, просто замечательное, но оно ведь тяжелое. Огги и так предстояло тащить мэтрессу, так что очень хотелось обнаружить какие-нибудь вещицы мелкие по объему, но огромные по цене.
Иногда сквозь пары алкоголя, бушующие в голове доверенного человека великого предпринимателя, проскальзывали умные мысли. Например, почему он вообще решил, что мэтресса Далия найдется именно здесь? Ответ: потому, что и сторож библиотеки, и лавочник, и пара случайных студентов — все хором отвечали, что Далия живет в ресторации "Алая роза". Возражение: но видел ли вечером, выпивая с гномом, Огги эту самую мэтрессу? Ответ: какая-то девица на горизонте мелькала. В черном, значит, алхимик. А значит, она и есть мэтресса Далия.
Спустя некоторое время Огги Рутфер добрался до мансарды. Приоткрыл дверь — та была не заперта, и увидел огромный, почти в человеческий рост, сундук с откинутой крышкой. В сундуке, уютно свернувшись и положив руку под щечку, почивала бледная девушка в черной ночной сорочке, с длинными черными волосами. На легком покрывале, охраняющем девушку от сквозняков, раскинулся одоспешенный Черно-Белый Кот, похрапывающий и довольный.
Хорошо, решил Рутфер. Вот вам алхимичка, нашлась. Осталось только переправить ее в Бёфери.
Он сгреб со стола серебряные украшение, которые Джоя сняла перед сном, положил их в сундук. Туда же отправились несколько предметов, которые Огги прихватил с собой в других комнатах.
— Так, всё ли я собрал? — спросил сам себя пелаверинец. Вроде бы, всё…
Аккуратно и осторожно Рутфер закрыл крышку сундука, навесил на него замок, заботливо прокрутил ножом несколько дырочек, чтоб похищенные не задохнулись, и начал расставлять по краям сундука составные части артефакта.
За него пришлось заплатить большую часть из тех денег, которые дал хозяин Раддо, но дело того стоило. Огги поставил на каждый из четырех углов вместительного ящика бронзовый штырек, покрытый рунами, по бумажке прочитал активизирующее заклинание. После чего запрыгнул на сундук.
Из бронзовых палочек вырвались светло-голубые лучи, опутавшие переносимый груз редкой сетью; прозвучало негромкое «умф», и через несколько секунд в мансарде ресторации "Алая роза" осталось только пятно серого тумана.
На пороге между разоренной кухней и обеденным залом Ньюфун перевернулся на другой бок и продолжил выводить рулады знаменитым кордсдейловским носом. Ему снилось, что он нашел большой серебряный самородок, родня, друзья и половина клана вышли на центральную улицу Орбурна встречать героя-рудокопа и восхищаться его удачей, а свинка дяди Дюши нахально подкралась и чуть не вырвала вожделенную добычу из рук. Гном пнул нахальный артефакт, проснулся, настороженно поглядел по сторонам, не увидел ничего примечательного, поворочался, подложил под голову очередной бочонок (судя по запаху — опять с порохом. Ох, Напа, в кого ты такая запасливая?) и уснул.