Выбрать, кого из них слушать, было несложно. Ари бросилась вперед. Сначала она наступила правой ногой, отвлекая его внимание в одну сторону, а затем перескочила на левую и ударила правой пяткой по его морде.
Дракон наполовину уклонился, вытянув ногу, чтобы зацепить каблуком опорную ногу Ари. Она отклонилась назад, выпустив тупой из двух своих кинжалов, чтобы перекувыркнуться одной безоружной рукой.
— Я не хочу с тобой драться. — Дракон поднял ладони, как будто любой его жест мог быть не угрожающим. Несмотря на слова, его когти были острыми и упирались в кончики пальцев.
— И не надо, позволь мне вырезать твое сердце. — Ари начала новую серию атак. Дракон увернулся примерно от половины из них.
— Фентри... — Он уклонился в сторону, едва не пропустив острие кинжала в горло. — Послушай меня!
— Даже не подумаю! — почти пропела она, толкая его к стене. Он сильно ударился головой и на мгновение оцепенел. У меня очень жесткая политика — никаких переговоров с врагом.
Ари перевела хватку ножа в ледяное положение и отступила назад. Его глаза вновь обрели ясность, когда она снова попыталась вонзить кинжал ему в грудь. Он снова схватил ее за запястье, но по-прежнему не нападал. Его когти втянулись.
Магическое звяканье пролетающего над головой Драконьего Всадника привлекло внимание обоих. И Фентри, и Дракон подняли головы, когда Всадник затормозил неподалеку от того места, где они дрались.
— Я могу дать тебе нечто лучшее, чем мое сердце. — В голосе Дракона зазвучали нотки напряженности, и он запылал таким огнем, какого Ари раньше в нем не слышала. Но если не ее лихорадочные атаки послужили толчком к переменам... то что же?
— Что-то лучшее, чем удовлетворение от убийства Дракона и награда в виде свежего сердца? — Она хмыкнула. — Сомневаюсь.
— Я дам тебе благодеяние5.
Ари сделала паузу, обдумывая сказанное. Она уже слышала о благодеяниях, но они были редкостью. Дракон редко опускался до того, чтобы дать благодеяние, а уж тем более Фентри. Драконы рассматривали Фентри как слугу, а не наоборот. Благодеяние делало его своим.
— Любое мое желание. — Глаза Дракона то и дело устремлялись в небо. — Ты можешь потребовать от меня все, что угодно, согласно условиям благодеяния.
— За то, что позволишь тебе сохранить свое сердце?
— За то, что возьмешь меня в Гильдию Алхимиков.
Для Ари не имело значения, что именно она должна сделать для получения дара. Желание. Было так много вещей, которые она могла бы пожелать. Столько старых ошибок она могла бы исправить с бесспорной помощью Дракона и его магии. Это может стать шансом на искупление и месть.
Или, в крайнем случае, она всегда могла пожелать, чтобы он вырезал свое собственное сердце и отдал его ей. Тогда она получила бы удовольствие, наблюдая, как он это делает.
— Хорошо, Дракон. — Согласие было отвратительным магическим мазком на ее языке, когда благодеяние было сформировано. Вкус был отвратительный, с примесью ненависти. — Договорились.
2. Кварех
Мы ведь туда не пойдем, правда? — Кварех изобразил, что щурится в темный люк. На самом деле он прекрасно видел.
Женщина бросила на него тусклый взгляд и указала в дыру.
— Вперед.
— Оно пахнет прогорклым. — Он сморщил нос. Он знал, что для побега от Королевских Всадников ему понадобятся знания Фентри о Луме, но надеялся на что-то или кого-то более... элегантного.
— Так что не дыши.
— Ты, должно быть... — Кварех не договорил. Ее ноги были плотными, как свинец, а резкий удар в поясницу заставил его поджать руки, чтобы не упасть.
Он приземлился почти головой вперед, предпочитая переломать несколько костей в запястьях, чем принять еще одну атаку на свое лицо. Земля была покрыта тонкой холодной пленкой, которая заставила его судорожно тереть руки о стены — не чище, чем когда он стоял. Грязно, грязно, грязно.
Женщина задвинула крышку люка на место и медленно спустилась по металлической лестнице, вмурованной в стену портала.
— У тебя есть фонарь? — спросил он, массируя заново сросшиеся кости на запястьях.
— Боишься темноты? — спросила она через плечо. Она уверенно зашагала по узкой тропинке, которая была единственным препятствием на пути к канализационным стокам.
— Ах, моя дорогая...
— Я не твоя дорогая. — Она повернулась, и острие кинжала уперлось ему в шею, пытаясь вырвать слова из его горла.
— Ты когда-нибудь будешь говорить со мной, не размахивая оружием? — Кварех вздохнул. Они оба знали, что кинжал лишь раззадорит его, даже в изысканном виде. Направить его в грудь было, по крайней мере, угрожающе. Шея могла вызвать беспокойство только в том случае, если бы она каким-то образом собиралась отрубить ему голову.