- Неуклюжий? – я впервые слышала об этом.
- Не в повседневных делах, нет. Но в нем гениален мозг, а не тело. Попросите его дистиллировать воду, и он обожжет пальцы или сломает перегонный куб, - он самодовольно скрестил руки. – И тут помогаю я со своими уверенными руками и ясным зрением. Он не может работать один.
- Звучит так, словно вы все делаете один, - отметила Сивилла.
- Не совсем. Но я среди приближенных.
- Приближенных? – Сивилла обмахивала себя. – Ничего себе!
Боясь, что из-за ее шуток разговор оборвется раньше, чем я смогу все узнать, я сказала Габриэлю:
- Есть вопрос. Что такое перегонный куб?
Сивилла была права, он напоминал поток. Он отвечал на вопрос подробно, говорил о сосудах, трубках и паре, рисовал силуэты руками в воздухе. Если у меня и были сомнения насчет его любви к алхимии, они рассеялись.
Вот только я не очень понимала его слова.
- И все же куб…?
- Это часть аппарата, - сказал он. – Его используют в дистилляции, - видя мое смятение, он встал со стула. – Почему бы нам не сходить в лабораторию? Я бы все показал.
Я хотела согласиться. В лаборатории можно было бы понять, как и зачем был украден тигель. Но я не знала, можно ли идти с одним Габриэлем.
- Ты тоже пойдешь? – спросила я Сивиллу.
- Конечно, - она хмуро посмотрела на Габриэля. – Если я приглашена. Раньше вы мне не предлагали.
- Вы не показывали интерес.
- Вот вам и благодарность. В вечер, когда я вас встретила, я слушала вас часами.
И снова эта широкая дьявольская улыбка.
- Часами? Не помню.
- Я помню, - с силой сказала Сивилла.
- Если я не приглашал вас, то потому, что лаборатория обычно доступна только алхимикам. Но этим утром там может быть только старый Пенебригг. А он против не будет.
Поход в закрытую лабораторию и шанс увидеть Пенебригга?
- Идемте? – сказала я.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ЭКСПЕРИМЕНТЫ
- Уверена? – пробормотала Сивилла, мы вышли из ее комнаты.
- Да, - меня тревожило лишь, что подумает Нат. Идти в алхимическую лабораторию с Сивиллой и Габриэлем было далеко от просьбы сидеть в комнате. Но если я найду что-нибудь полезное, это будет не зря.
- Не говори, что я не предупредила, - прошептала Сивилла.
С быстрым поклоном Габриэль придержал дверь и протянул нам руки.
- По одной для каждой из моих валентинов.
Мы с Сивиллой переглянулись и рассмеялись.
- А какие руки для других? – спросила я.
- Кто сказал, что были другие? – возмутился Габриэль, но руки опустил.
- Втроем в ряд мы все равно не пройдем, - сказала Сивилла. – Даже вдвоем вряд ли пройдем.
- Откуда вы знаете? – спросил Габриэль.
- Ходят слухи, - сказала Сивилла.
Она была права: лестница, ведущая вниз в лабораторию, была узкой и спиральной. Пришлось идти по одному. Габриэль вел нас, все время рассказывая.
- Это не было изначально лабораторией. Это была личная кухня короля. До того, как дворец стал в три раза больше, - он оглянулся, чтобы убедиться, что мы идем. – Никто не знал, что делать после этого с комнатой, пока не пришел сэр Исаак. Он увидел, что это хорошая комната для алхимии, с большими старыми каминами, печью, рядом окон и вентиляцией. И прямо у Темзы, что и хорошо, ведь огонь может выйти из-под контроля.
Я подумала про огонь лунного шиповника и скривилась.
Мы дошли до двери в стене. Габриэль вытащил ключ и открыл ее, за ней была еще одна дверь, но перед ней стоял страж.
- Я просто привел гостей, Поттс, - сказал ему Габриэль.
Поттс засомневался.
- Я ничего об этом не слышал, милорд.
- Нет? – бодро сказал Габриэль. – Это леди Певчая. И ее подруга.
- Вы не сказали, - Поттс ошеломленно смотрел на меня.
- Она хочет применить магию, чтобы поискать наш тигель, - сказал Габриэль. – Но сначала ей нужно увидеть комнату, так что просто откройте дверь… Да, отлично.
Габриэль был в своей стихии, он сказал это так, словно я собиралась в любой миг спеть чаропесню. Но я сглотнула желание возразить. Впрочем, он был близок к правде, и мы смогли миновать стража.
Дверь закрылась, мы остались в лаборатории, просторном месте с высокими окнами и стенами из камня. Окна были закрыты, пахло металлом.
Сивилла скривилась.
- Пахнет как на кожевенном заводе. Или как краской.
Габриэля запах не расстраивал.
- Похоже, Пенебригга тут нет, - сказал он и пошел вдоль стены. Он указывал на разные огни и печи, потом подвел нас к стеклянным трубками и бутылкам, используемых для дистилляции.
А потом он подвел нас к персиково-коричневым глиняным горшкам с треугольными краями. Самый маленький был размером с кружку, а самый большой – с котел.
- Все это – тигели, конечно.
- А что такое тигель? – я уже привыкла к запаху и могла говорить без желания кашлять. – То есть… для чего он?
- Вы не знаете? – спросил он.
- Сжальтесь, - сказала Сивилла. – Она – новичок в алхимии.
- Точно, - Габриэль покровительственно улыбнулся мне. – Тигель, дорогая Певчая, это открытый сосуд, без крышки, который можно нагревать до очень высоких температур.
- Насколько высоких? – спросила я.
- Порой намного выше температуры кипения. Некоторые тигели можно ставить в открытый огонь, но они не тают и не трескаются. Как эти, - он указал на горшки. – Эти тигели из Гессе в Европе. Они лучшие, не считая золотого тигеля, конечно.
- Какого размера золотой тигель? – этот важный факт Совет не упомянул.
- Примерно такого, - Габриэль укачал на горшок посередине. – Золотой тигель очень похож на это, но он красновато-золотой, у него шире горлышко.
- Вы его видели? – спросила Сивилла.
- Конечно. Я ходил в сокровищницу с сэром Исааком по его просьбе.
Я коснулась горшка.
- Можно подержать?
- Если хотите. Но осторожно: если уроните, он разобьется так же легко, как любой другой горшок. Он силен только в огне.
Я подняла тигель, взвешивая его.
- Чтобы оценить, вам стоит увидеть его в действии, - Габриэль открыл шкафчик и вытащил стеклянный флакон, что был будто полон воды. Он потянул за пробку.
- Габриэль, - в голосе Сивиллы было предупреждение. – Вы уверены…?
Бам!
Пробка выскочила. Быстрым движением, которое я едва уловила, Габриэль бросил пенни в тигель, что я держала, и налил туда немного жидкости.
- Фу, - Сивилла прижала ладонь к лицу. – Люси, опусти его!
Я поставила тигель на ближайший стол, жидкость внутри зашипела, пенясь, и стала зеленой. Даже Габриэль был встревожен.
- Назад! – махнул он рукой.
Красно-коричневый дым полетел из тигеля.
Я закрыла рукавом лицо, чтобы отогнать едкий воздух. Легкие горели, глаза слезились. Сивилла кашляла.
- Сюда! – Габриэль отвел нас в маленькую примыкающую комнату, где воздух еще был свежим. Он закрыл дверь, Сивилла выдохнула:
- Зачем было так делать?
- Я… показывал… что тигель хорошо… удерживает кислоту, - сказал Габриэль, задыхаясь.
- Это была кислота? – выдавила я.
- Аква фортис, - сказал Габриэль. – Сильная вещь.
- Очень, - Сивилла перевела дыхание и повернулась к Габриэлю. – Это было неправильно. Люси могла обжечься. Мы все могли пострадать…
- Вы преувеличиваете, - возразил Габриэль. – Я делал так десятки раз.
- Десятки? – сказала я.
- Ну, чуть меньше, - исправился Габриэль. – Хотя обычно с медью, и окна были открыты.
- А сегодня они закрыты, - сказала Сивилла.
Габриэль выглянул через скважину в другую комнату.
- Дым, похоже, рассеивается. Через пару минут можно вернуться.
Сивилла была в ярости, но теперь мы были вдали от дыма, и мне становилось любопытно.