Другой аспект этого переживания — ваши возможности. Вы можете делать абсолютно все. По крайней мере в принципе. Единственным ограничением здесь служит ваша фантазия[58]. Например, что касается лично меня, из “необычных” действий меня привлекали, в основном, полеты, прохождение сквозь “твердые” препятствия и перемещения предметов силой воли. Нравится мне и совмещать эти действия. Чрезвычайно эффектным мне казалось, в свое время, например, пролететь в многоэтажном здании ряд этажей, “пронзая” перекрытия и наблюдая быстро проносящиеся мимо интерьеры пролетаемых комнат.
Должен, однако, заметить, что подобные забавы требуют определенной степени тренированности. Скажем, в первые годы я всегда “застревал” в стене, если пытался пройти сквозь нее. Для отработки “телекинеза” предметов я, помнится, вообще специально тренировался — начинал с бумажек и мелких предметов, а закончил шкафами и диванами с сидящими на них людьми. Но даже это — не начальный уже этап. Когда вы первые разы входите в состояние осознанного сновидения, вашей единственной задачей является не дать этому состоянию исчезнуть, и не проснуться — ни на что другое энергии у вас, скорее всего, не хватит. Все последующее великолепие придет с опытом по мере тренировок.
Третий аспект — чувство легкости, невесомости и воздушности. Именно поэтому в осознанном сновидении мы очень редко ходим, а почти всегда — летаем. Или двигаемся длинными плавными прыжками. Есть и другие аспекты, но это, пожалуй, важнейшие.
Но что не понял С. Лаберж — так это то, что все эти качества осознанного сновидения мы не только можем, но и должны перенести в так называемое “бодрствующее” состояние. А не понял он этого потому, что ему неизвестна концепция энергетического строения человека. В противном случае бы он понимал, что осознанное сновидение — не некое законченное состояние сознания, а лишь переходная ступень к еще более удивительным его состояниям.
В самом деле. Ведь речь пока идет лишь о “первых вратах” сновидения. Нашей же задачей-минимум является достижение “третьих врат” сновидения — то есть такого осознанного сновидения, действие которого происходит уже не в воображаемом мире сна, а в реальном “дневном” мире, таком, который существует в нашем “бодрствовании”. И достижение возможности воздействовать на этот “настоящий” мир из своего состояния сновидения.
Но вернемся к моей истории. Как уже ясно читателю, с того времени, как я “пристрастился” к осознанным сновидениям, интимная супружеская жизнь стала мне чрезвычайно досаждать. Слово “пристрастился” я, естественно, употребляю в переносном значении. Ведь его корнем является “страсть” — слово явно церковного происхождения, имеющее в виду привязанность к какой-либо греховной страсти, то есть к чему-то энергозатратному и оскверняющему. В данном же случае предмет “пристрастия” был чист и благодатен. Ни к чему иному, как к желанию дальнейшего очищения, такое “пристрастие” привести не могло.
Но по форме это было, конечно, похоже на пристрастие. Пребывание в осознанном сновидении дарует сновидящему такое блаженство, после которого все то, что может предложить нам наша обычная земная жизнь, выглядит жалким, грязным, убогим и никчемным. Не побоюсь грубого сравнения — после осознанного сновидения обычная жизнь в физическом мире — это просто копание в дерьме. И, ради Бога, не подумайте, что я веду здесь речь о серой и унылой жизни “рядовых” граждан, а вот, мол, если бы были деньжата… В том и дело, что ничего подобного. Сама материя мира сновидения имеет совершенно другую природу. Наш физический мир по сравнению с тем миром представляется просто гнусной грязной дырой. В некотором смысле, это самый настоящий ад.
Я, конечно, понимаю, что с религиозной точки зрения наш мир адом считать может быть и не совсем корректно. Но ведь все познается в сравнении, не так ли? Вспомним “Божественную комедию” Данте. Там ведь у ада семь кругов. И наверное, с точки зрения обитателей седьмого круга, жизнь тех, кто оказался, скажем, на четвертом — это просто рай. А вот те, кто попал на первый или второй, явно так не думают. Хоть и их жизнь не сладка, но уж лучше на первом, чем на четвертом — там “ад кромешный”. Ну а тем, кто “сидит” в раю, пребывание уже на первом круге ада кажется чудовищной пыткой — и они по своему совершенно правы.