— Идём, — говорю я и, сохраняя между нами дистанцию, шагаю дальше вниз по улице. Наши тени растягиваются перед нами в оранжевом свете — оптическая уловка, заставляющая расстояние между нами казаться очень маленькими.
Мы проходим антикварный магазин, где Ной останавливается и смотрит в окно. Оно полностью заполнено: старые книги, чайные чашки, музыкальные инструменты. Маленькое рукописное объявление в углу окна привлекает мой взгляд: ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩЬ. Я, задумавшись, делаю паузу.
— Как думаешь, они наймут меня? — я спрашиваю Ноя.
Он смотрит на меня с любопытством.
— Что произошло с я-скорее-обеднею-но-у-меня-будет-время-рисовать? Кроме того, что ты знаешь об антиквариате?
Это заставляет меня засмеяться.
— Я достаточно знаю об антиквариате, между прочим.
— Что в этом такого смешного? — спрашивает он.
Я пожимаю плечами.
— Шутка.
Харкер фыркает и натягивает цепь.
— Он хочет побегать, — поясняет Ной примирительным тоном.
— Значит, мы побежим. Пробежка — это весело. Нужно использовать своё тело на всю катушку, пока ты молод, — я знаю, что эта фраза никак не могла принадлежать Кайли, но мне всё равно.
Длинные волосы Ноя падают на его глаза, и он убирает их за ухо.
— Ты продолжаешь говорить невероятно странные вещи, — он улыбается. — Но мне нравятся странности. Пойдём.
Втроём мы мчимся вниз по улице, и я легко выбегаю вперёд. Бег заставляет чувствовать себя лучше, чувствовать себя живой, когда я наступаю на упавшие листья на тротуаре и позволяю воде из луж впитываться в штанины моих джинсов.
Мы останавливаемся перед нашими домами, задыхаясь и смеясь.
— Кайли? — Миссис Морган появляется в дверном проёме. — Где ты была?
Я смотрю на Ноя, прося прощения взглядом.
— Мм, мне пора.
— Увидимся, — говорит он, кивая миссис Морган.
Шагая вперёд, я оглядываюсь на Ноя, склонённого к любимому Харкеру, и внезапно поражаюсь его живости, совершенной живости и человечности. Он — его дух и его тело, связанные серебряным шнуром. Кир говорит, это — физический феномен, который современная химия просто не может объяснить, но я ему не верю. Я могу быть бессмертной, но Ной — волшебен.
Глава 17
Проведя несколько дней с Морганами, я понимаю, что это нормально — поговорить, например, о предстоящих футбольных матчах Брайана, моём домашнем задании, работе мистера Моргана в библиотеке. Я улыбаюсь и киваю где нужно, даже отвлёкшись. Но не могу перестать думать о табличке с требованием о помощи в витрине антикварного магазина.
В конце концов, я прочищаю горло:
— Я знаю, что всё ещё под домашним арестом, но...
— Ну, вот опять началось, — говорит мистер Морган. Брайан наклоняется в нетерпении, уверенный, что я вляпаюсь в ещё большие неприятности.
—...но мне интересно, могу ли я устроиться на работу? — заканчиваю я.
Миссис Морган поднимает брови, а мистер Морган медленно кивает. Челюсть Брайана слегка отвисает.
— Я не ожидал, что ты спросишь именно это, — говорит он.
Родители Кайли, переглянувшись, молча переговариваются, как обычно делают долгое время пробывшие рядом друг с другом пары. Мистер Морган оглядывается на меня
— Я не вижу причин тебе отказывать, — произносит он задумчиво.
— Но мы должны одобрить твою работу, конечно, — добавляет миссис Морган.
Я рассказываю им об антикварной лавке.
— Кто знает, захотят ли они нанять меня, хотя... — я колеблюсь.
— Я думаю, это прекрасная идея, Кайли. Только сейчас у тебя есть время только для школьных занятий, — говорит миссис Морган.
— Разумеется, — уверяю я её. — Школа на первом месте.
Брайан закатывает глаза и показывает язык, но я игнорирую его, счастливая от своей маленькой победы.
Как только мы принимаемся за яблочный пирог, в доме звонит телефон, и Брайан вскакивает ответить; его стул с противным скрипом скользит по линолеуму в чёрно-белую клеточку. Я слышу, как он тихо говорит в коридоре, но не могу расслышать подробностей.
— Должно быть, это адвокат, — замечает мистер Морган.
— Кайли, это Лейла. Она хочет знать, будешь ли ты заниматься с ней сегодня вечером, — объявляет Брайан, возвращаясь в кухню. На его лице смешная полуулыбка.
— Ты пойдёшь, — говорит миссис Морган, а я удивлённо смотрю на неё. — Но ты всё ещё под домашним арестом, — добавляет она, пытаясь выглядеть строгой. — Учёба допускается.
— Последнее время мы почти не видели Лейлу, — произносит мистер Морган.
— Кайли? Телефон, — напоминает Брайан, усаживаясь обратно на стул и хватая огромный полупустой стакан молока.
— О, точно, — я иду к телефону в коридоре и поднимаю трубку. — Алло?
— Почему ты игнорируешь мои смс? — требует Лейла, но продолжает, не дожидаясь моего ответа. — Я зайду за тобой, и мы сходим выпить кофе, окей? Я буду через десять минут.
— О, окей, — нерешительно отвечаю я.
— Отлично, чао.
— Лейла зайдёт за мной, — информирую я семью и определённо замечаю разочарование, мелькнувшее на лице Брайана.
— О, я думал, она будет здесь, — говорит он.
— Всё отлично, милая, — миссис Морган делает глоток вина. — Развлекись.
Когда я выбегаю на улицу, Лейла тянет меня к своей Хонде. Я ожидала машину, соответствующую её личности: розовый Кадиллак, старую Вольво или разрисованный школьный автобус. Она концентрирует взгляд из-под очков на дороге; когда мы паркуемся на Телеграф Авеню, она снимает их.
— Я так рада, что они позволили тебе выйти сегодня, — говорит она, укладывая очки на приборную панель.
— Должна признаться, я удивлена. Сегодня я попросила их разрешить мне работать; думаю, это — награда за проявленную инициативу.
Лейла пялится на меня.
— Ты хочешь устроиться на работу? А тебе хватит времени для рисунков?
Я думаю о незаконченном портрете на мольберте Кайли. Он должен остаться недоделанным, потому что в рисовании я не преуспела.
— Да, у меня будет время рисовать, — вру я. — И у меня будет больше денег для художественных мероприятий.
— Достаточно справедливо, — она улыбается.
Мы вылезаем из машины — я следую за ней — и идём по улице Телеграф, вдыхая запах ладана с Наг Чампа[29], доносящиеся из ближайших магазинов. Я стараюсь не глазеть на детей панков, сидящих на тротуаре и просящих мелочь. Я знаю таких людей слишком хорошо: сбежавшие, возможно, из богатой семьи, но озлобленные на весь мир. Таких людей, которые никогда не будут скучать. Девочка с грязными блондинистыми волосами, одетая в камуфляжные лохмотья, с пыхтящей паршивой на вид собакой смотрит на меня с надеждой. Я отворачиваюсь. На таких детей я охотилась в прошлом.
Лейла ведёт меня в кафе через дорогу от Калифорнийского университета на Беркли. Он заполнен студентами с открытыми ноутбуками и кучей книг на столах, но тихий шум болтовни говорит мне, что далеко не все учатся. Я занимаю стол, пока Лейла получает наши напитки.
— Итак, что же происходит с тобой? — интересуется Лейла, как только мы садимся, ставя перед нами кружки с дымящимся чаем. Она чуть щурится.
— Незачем ходить вокруг да около, не так ли? — спрашиваю я с кривой улыбкой.
— Нет, прости. Просто я имела в виду, что ты кажешься... другой. Растерянной. И обычно я говорю, что думаю, но сейчас не могу, — она откидывается на стуле, обнадёженно глядя на меня.
Я делаю глоток чая, но он слишком горячий.
— Я просто... устала, — заканчиваю я неубедительно, а что я ещё могу сказать? Только что очень хочу взять её за руку и сказать, что её лучшая подруга ушла, — я просто не могу.
— Ох, окей.
Лейла выглядит растерянной, но, как и Шарлотта, она не станет допрашивать.
— Итак, мы можем доверять Николь? — говорит она, меняя тему с молниеносной скоростью.
Я думаю о очевидном блеске Николь, а также явно бросающемся в глаза отсутствии в списке друзей Кайли, и пожимаю плечами.