Я часто размышлял над тем, как бы собрать этот злополучный кубик. И однажды, вернувшись после школы домой, придумал и в два счёта сделал так, чтобы у моего кубика каждая сторона была одного цвета. Тут я догадался, что у меня особый дар.
Я так обрадовался своему таланту, что тут же побежал рассказать о нём Кольке. Пусть не очень-то задирает нос.
Дверь мне открыл сам Колька. Он был дома один. Мы прошли в комнату, и там я сказал:
— Знаешь, Колька, что у меня есть?
— Откуда мне знать? — ответил он.
— Никогда не угадаешь.
— Клюшку, что ли, новую купил?
— Нет.
— А что? Показывай сразу. Не томи.
— У меня есть талант.
— Какой ещё талант? Откуда?
— Такой же, как и у тебя. Талант к собиранию кубика Рубика.
Как я и предполагал, Колька мне не поверил. Пришлось показать ему свой кубик. Внимательно рассмотрев его со всех сторон, он поднял меня на смех.
— Ну-у, это чепуха на постном масле. Один раз каждый может случайно собрать. Я-то любой кубик собираю.
— Я тоже любой соберу.
— Откуда ты знаешь, что любой? Ты ведь ещё не пробовал.
— Знаю, и — всё.
— Ничего ты заранее знать не можешь, — начал горячиться Колька. — Подумаешь! Собрал один раз и сразу раскудахтался — талант. Сперва нужно убедиться, много собрать. Как я. Потом уже можно хвастаться.
— Я их сколько угодно соберу. Хоть миллион. У меня талант.
— Докажи.
Мы с ним препирались до тех пор, пока не почувствовали, что в комнате запахло чем-то горелым. Колька тревожно встрепенулся и пулей ринулся на кухню. Я побежал за ним следом.
Смотрю — Колька хватает с плиты кастрюлю и ставит её под кран. Потом пустил воду на полную катушку. Кастрюля сразу зашипела, и из неё повалил густой пар. А запахло в кухне — хуже некуда.
«До чего же невкусный у Кольки суп, — подумал я. — Интересно, из чего варят такую отраву?»
Кастрюля до краёв наполнилась водой. А в воде вместо картошки и морковки болтались разноцветные квадратики — красные, синие, жёлтые, оранжевые, зелёные, белые. А когда Колька вылил из кастрюли воду, я увидел, что в ней остался кубик. Такой же, как у меня, только все стороны одинакового цвета — чёрного.
Колька попытался отодрать кубик от дна. А тот не отдирается — расплавился на огне и прилип. Кое-как Колька с треском оторвал его. Правда, не весь. Острые кусочки кубика так и остались на дне.
Я уже всё понял и сказал:
— Здорово ты кастрюлю испортил. Боюсь, навсегда.
— Кастрюлю не жалко, — с досадой махнул рукой Колька. — Она наша. У нас и другие есть. А вот кубик — чужой. Его мне Витька Фуфайкин из восьмого «Б» дал. Я обещал ему к завтрашнему утру собрать. Он же первейший силач в школе. Теперь мне по шее накостыляет.
— Ладно, Колька, — пожалел я одноклассника, — так и быть. Бери мой кубик. Все эти кубики одинаковые. Тем более что мой уже собран. Отдай его Витьке. Иначе и вправду по шее схлопочешь.
Колька очень обрадовался, что я выручил его из беды. Он даже пообещал:
— Больше я эти кубики собирать не буду. Опасно — вдруг снова выкипит вода. Где я ещё замену найду? Нет уж. Лучше объявлю, что у меня пропал талант.
С тех пор первейшим собиральщиком кубиков в нашем классе считаюсь я. У меня это получается без всякого риска. Ведь мой способ гораздо талантливее Колькиного. Тот сначала отпаривал цветные квадратики в кипятке, потом их снова приклеивал, меняя местами. Я же просто развинчиваю отвёрткой кубик на части, после чего собираю его целиком правильно. Как положено. Такой у меня к этому делу особый дар.
Рассеянные люди
Самый рассеянный человек в нашем классе — это Колька Супников. Он даже не скрывает, что ужасно несобранный. Из-за этого с ним вечно что-нибудь приключается. То забудет купить в автобусе билет, и контролёр его оштрафует; то возьмёт у кого-нибудь из ребят почитать книгу и забудет вернуть её или вообще потеряет. А однажды из-за своей рассеянности Колька схлопотал двойку по истории. Он сказал, что английскому королю Ричарду I врачи сделали пересадку сердца, и поэтому его назвали Ричард Львиное Сердце.
Наш историк Григорий Борисович посоветовал Кольке исправить двойку как можно быстрее, ведь четверть кончается.