— Факт,— подтвердил Фред.
Кросс взглянул на часы. Пока он выдерживал график.
Простые честные работяги,— подумал он.— То, что нужно. Им голову не заморочишь — будут твердить свое. И присяжные им поверят.
Кросс объехал стоящий у обочины автобус и опять пополз вдоль кромки тротуара.
Кажется, едем куда надо,— сказал он с оптимистической ноткой в голосе.— А как по-вашему?
— Черт его разберет,— пробурчал Фред.— Все улицы похожи одна на другую.
— Вы что, живете где-нибудь поблизости?— спросил Кросс. Время у него было на исходе, а ему надо было выяснить, как впоследствии найти свидетелей.
— В Кингстоне,— ответил высокий.— И я, и он.
— Далеко от реки? У меня там яхта на приколе.
— Правда? Везет же людям! Нынче и жилье-то не просто найти, не то что обзавестись яхтой. Мы с женой стоим на очереди на сборный домик. Неплохие домишки.
— И долго вам еще ждать?—поинтересовался Фред.
— На прошлой неделе наша очередь была восемьдесят девять тысяч семьсот пятнадцатой,— ответил высокий.
Кросс почувствовал, что закипает от раздражения. До Уелфорд авеню оставалось совсем немного, а он все еще не выяснил, где живут его пассажиры. Чего они скрытничают? В какой части Кингстона их искать? Через пять минут он убьет Холлисона. Можно ли надеяться, что он узнает о пассажирах больше после убийства? Все это ему совсем не нравилось — может быть, отложить на другой раз?
Внезапно все его сомнения исчезли. Что-то твердое уткнулось ему в затылок и хриплый голос сказал:
— Останови машину, парень, и смотри не вздумай пикнуть. И выкладывай денежки. Мы ее у тебя заберем.
— Скоты...— рассвирепел Кросс.
— Но-но, полегче! Поставь машину у тротуара.
— Насмотрелись гангстерских фильмов,— сквозь зубы проскрежетал Кросс. Его нимало не пугало ограбление — просто жалко было потерянного для убийства вечера. Он остановил машину.
Твердый предмет все еще упирался ему в затылок.
— Это, между прочим, пистолет,— объяснил ему хриплый голос, как будто он и так этого не понимал. — Нам терять нечего. Только пикни — и тебе крышка.
— Что вы от меня хотите? За вооруженный грабеж дают десять лет.
— Заткнись! Мы заберем машину и твой бумажник. Сначала подавай бумажник и все деньги, что есть в карманах. Ну живей! Живей, говорю!
Дуло пистолета угрожающе дернулось. Кросс вынул из кармана бумажник и передал грабителям.
— Там у меня документы, адреса и все такое. Вам они ни к чему. Денег там фунтов десять. Забирайте их и давайте бумажник обратно.
— Ладно, отдадим — если только найдем твои десять фунтов.
Секунду позади царило молчание — хриплый, видимо, потрошил бумажник.
— Получай свой бумажник, парень. И живо вылезай из машины. На эту сторону. Да поторапливайся! Садись за руль, Фред. Не вздумай что-нибудь выкинуть, парень — я стреляю без промаха. Напрактиковался в армии. Открывай дверь. Выталкивай его, Фред. О машине можешь не беспокоиться. Мы с ней займемся — родная мать не узнает.
Мотор зарычал, «Воксхолл» сорвался с места и исчез в темноте.
Кросс неподвижно стоял на тротуаре. Мимо проехала машина, потом другая, но обращаться к ним за помощью было бесполезно, Пистолет-то у них настоящий! Он стоял на тротуаре и чертыхался. Все его тщательные приготовления пошли прахом. Его охватила тоска, и он почему-то вдруг продрог. Украли отличную машину и— что гораздо важнее — угробили такой прекрасный план!
— Сволочи!— выругался Кросс.
Что же делать? Очевидно, надо заявить в полицию, но как? Туман, который так радовал его полчаса назад, теперь только мешал. Ему надо было обдумать свое положение, но голова отказывалась работать. Все его мысли в последние дни были заняты планом убийства — и сейчас в голове образовалась пустота. Какая ирония судьбы, что ему самому придется обращаться в полицию! От досады Кросс чуть не плакал. Каким дураком надо быть, чтобы не догадаться, что эти субъекты не зря торчат в дверях магазина, что у них есть что-то на уме! Если бы он не был так поглощен своими собственными делами... Профсоюзное собрание! Очередь на квартиру! Чушь собачья!
Разумеется, надо было идти на Уелфорд авеню. До дядиного дома было недалеко — от силы минут десять хода. Оттуда он и позвонит в полицию и сообщит об ограблении. Вдруг Кросс вспомнил, что чехол так и остался на уличной табличке. За всеми этими неприятностями он чуть было о нем не позабыл. Если бы он там так и остался... Кросс зашагал быстрее. Через несколько минут он завернул за угол и перешел на другую сторону улицы. ХЕМЛИ АВЕНЮ. Чехол был на месте — никто ничего не заметил. Как все было бы просто, какой прекрасный был план! Кросс снял и скатал чехол, подобрал гаечный ключ и пошел по дорожке к двери дядиного дома. Он постучал в освещенное окно гостиной, и Холлисон открыл ему дверь. Гладкая лысая голова соблазнительно блеснула в свете висячей лампы. Кросс стиснул в кармане гаечный ключ, которым ему было невозможно воспользоваться. Как глупо все кончилось! От мучительного чувства разочарования у него даже выступил пот на лбу.
— У меня только что два типа отняли автомобиль,— бросил он, входя в прихожую.— Что б я когда еще посадил кого-нибудь в машину! Надо позвонить в полицию.
Он прошел в гостиную и позвонил в ближайший полицейский участок. Дядя Чарльз тем временем наливал ему виски и, слушая его рассказ, сочувственно ахал.
Вечер прошел отвратительно. Джеффри, как Кросс и рассчитывал, приехал около половины девятого — в прекрасном расположении духа. Вскоре появился инспектор полиции. Ему нужно было подробное описание грабителей. Кросс рассказал ему, что запомнил. Полицейский уверил его, что машина обязательно найдется, но Кросса это нисколько не утешило. Он с трудом удерживался от грубостей, выпил много виски и рано ушел, злясь на себя и на свое невезение. Этим вечером он мог бы стать богачом — и вот он опять у разбитого корыта. Он потерял веру в свой план, и им завладели прежние страхи. Дома он опять пил пока не захрапел в кресле.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Кросс был чрезвычайно угнетен срывом своих замыслов. Если бы счастье сопутствовало ему, он бы уже покупал билет на самолет в Рио. Он стал раздражителен и много пил. Он отчаянно цеплялся за спасительную мысль, что этот инцидент не выявил в его плане какого-нибудь внутреннего изъяна. В конце концов, он найдет подходящих свидетелей. Может быть, с третьего раза, или даже с четвертого. Беда в том, что в его распоряжении только один день — четверг. Чтобы в течение зимы выпало четыре туманных четверга — это почти невероятно. Во всяком случае, пока он упустил свой шанс. Погода прояснилась, и все говорили, что зима обещает быть теплой.
А тут еще расходы Кросса резко возросли. Вскоре после ограбления он познакомился в театре с привлекательной молодой женщиной, связь с которой, однако, стоила денег. Жизнь приобрела новые краски, но его финансовое положение резко ухудшилось. Каждый вечер с ней в театре или ресторане обходился по крайней мере в пять фунтов. Если он не сумеет увеличить свои доходы, то скоро останется без гроша. Дела на фабрике шли хорошо, и он подумывал, не попросить ли у дядюшки прибавки жалованья. Без сомнения, если он скажет Холлисону, что нуждается в деньгах, тот пойдет ему навстречу. А вдруг нет? По мнению Холлисона, он и так положил им весьма приличное содержание, и он наверняка удивится просьбе племянника и будет огорчен его мотовством. У них сейчас прекрасные отношения, и важно, чтобы их ничто не омрачало. Кроме того, никто не должен подозревать, что перед смертью дяди Кросс испытывал денежные затруднения. Все должны думать, что ему вполне хватает жалованья, и хотелось бы, чтобы, когда Холлисон будет мертв, кто-нибудь сказал полицейским: «Бедный мистер Кросс, наверно, страшно переживает смерть дяди — они были такими друзьями.»
Тем временем полиция расследовала дело о грабеже, но пока что безуспешно. Его описание грабителей было слишком неопределенным и подходило чуть ли не любому. Автомобиль тоже исчез бесследно. По мнению полиции, эта парочка, видимо, профессионально занималась угоном и перекраской автомашин, и его «Воксхолл» скорее всего был тут же перекрашен и продан с новым номером и техпаспортом от другой машины той же марки. Грабители заработали на «Воксхолле» что-нибудь около шести или семи сот фунтов — неплохо за одну ночь. Собственно о машине Кросс особенно не горевал — страховая компания выплатила ему кругленькую сумму, правда, после довольно долгого и муторного расследования — и на эти деньги плюс то, что ему подбросил дядя, он купил себе «Ровер-12» довоенного выпуска. Он был в отличном состоянии, красивого ярко-голубого цвета — а внешний вид машины всегда много значил для Кросса. В целом, эпизод с ограблением закончился не так уж плохо, хотя Кросса до сих пор передергивало при воспоминании об унижении, которому он подвергся. Он бы не отказался еще раз побеседовать с Фредом и его спутником — только чтобы на этот раз пистолет был у него. Четверги на Уелфорд авеню превратились для Кросса в тяжелую повинность. В нем нарастала неприязнь к Джеффри — слишком уж весело и со вкусом тот жил. Пришло и прошло Рождество -— отвратительно теплое, зеленое и омерзительно праздничное. На фабрике состоялся вечер для персонала, на котором Кросс, естественно, должен был присутствовать. Дядя Чарльз предложил молодым людям пригласить к нему своих друзей на рождественский понедельник. Джеффри привел несколько приятелей-моряков, а моряки привели с собой трех хорошеньких девушек, и все веселились до утра. У Кросса не было друзей — все эти месяцы он был слишком занят. Привести же к дяде свою любовницу он не мог — он чувствовал, что она ему не понравится. К тому же Кросс уже собирался от нее избавиться и завести другую. Женщины по прошествии некоторого времени становятся несносно требовательными.