— Да вам и не за что меня благодарить. Кажется, я заблудился.
Он опустил стекло со своей стороны.
— Если бы прочитать название улицы — мы хотя бы узнали, где мы...
Он вглядывался в надпись, его пассажиры тоже.
— Подождите, где-то у меня был фонарик.
Он включил фонарик и направил свет на табличку. Свет сильно рассеивался, но табличка все же проступила из темноты.
— По-моему, я вижу, — сказал мужчина.— Х-Е-М — дальше не пойму.— А — Хемли!
Девушка наклонилась поближе.
— Верно, Хемли авеню,—сказала она.—Вы знаете, где это?
— Черт побери!—воскликнул Кросс.— Значит, мы неправильно свернули на кругу. Хемли авеню — где же это? Придется нам выбираться обратно на круг.
Он включил первую скорость и тихонько поехал мимо ворот дядиного дома, словно бы раздумывая, как быть. Потом резко нажал на тормоз.
— Пожалуй лучше постучаться в какой-нибудь дом и спросить дорогу. А то мы всю ночь здесь проблуждаем. Прошу прощения, я сейчас.
— Не расстраивайтесь,— сказала девушка.— Все равно мы сами туда не добрались бы.
Кросс прошел несколько шагов назад. Вот уже машина исчезла в тумане. Вдруг его прямо-таки оглушила мысль: что, если кто-нибудь пройдет мимо машины, пока он будет в доме? Его пассажиры непременно остановят прохожего, чтобы спросить дорогу. И узнают, что это вовсе не Хемли авеню. Секунду Кросс стоял в нерешительности. Идти дальше или вернуться? Какой у него выбор? Убийство и разоблачение — или отказ от задуманного, безденежье, страх. Надо идти на риск.
Кросс тихо открыл калитку, подобрал гаечный ключ и подошел к крыльцу. В гостиной горел свет. За дело! Он громко постучал дверным молотком. Этот стук будет слышен в машине. Раздались шаги в гостиной, потом шарканье тапочек в прихожей. Дверь отворилась.
— Вот и я,— сказал Кросс.
— Привет, Артур. А я думал — кто это? Ты обычно в дверь не стучишь. Заходи. Ну и туман, а?
— Жуть,— отозвался Кросс.— Дайте мне чего-нибудь выпить — я весь продрог.
Кросс тихо закрыл за собой дверь. Дядя Чарльз повернулся, чтобы идти назад в гостиную. Перед Кроссом блестел его лысый череп. «Наконец-то!» — подумал он. Он поднялся на цыпочки и изо всех сил ударил Холлисона гаечным ключом по голове. Холлисон почти без звука повалился на пол. Что-то тихо булькнуло у него в горле — и все. Он лежал неподвижно.
Кросс полностью владел собой. Вот и наступили критические минуты — нужно спешить. Он наклонился над дядей, чтобы убедиться, что тот мертв. В голове Холлисона зияла огромная рваная рана, из нее натекло много крови. Кросс осторожно переступил через лужу и прошел в гостиную. Он вытер гаечный ключ о ковер и положил его обратно в карман.
Потом он сел возле телефона и набрал номер врача. Пока он дожидался соединения, его взгляд упал на бумаги, лежавшие на телефонном столике. На одной из них было что-то написано почерком Джеффри. Какая-то схема и объяснения. Заметки для лекции?
— Приемная доктора Уитворда, — раздался в трубке женский голос.
Еще один опасный момент! Кросс много раз упражнялся в том, что и как он скажет. Он заговорил высоким срывающимся тенорком:
— В доме Чарльза Холлисона 12 А по Уелфорд авеню произошел несчастный случай. Это недалеко от вас. Пожалуйста, скажите доктору, чтобы он немедленно пришел.
— Доктора нет дома,— ответила женщина,— но я сделаю все, что нужно. 12 А Уелфорд авеню? Я знаю этот дом. Сейчас буду.
Она повесила трубку.
Кросс осторожно положил трубку на место. Перчаток он не снимал. Окинул взглядом комнату. Спокойно, спокойно, говорил он себе. Такие мгновения решают все. Это — вопрос жизни и смерти. На ковре не было крови, не было следов от его ботинок. На ботинках не было пятен, на одежде тоже. Никаких улик, что он здесь был. А эти заметки Джеффри — стоит ли? Он на них не рассчитывал, но почему бы и нет? По меньшей мере, они собьют следователя с толку. Он отнес страничку в прихожую и подсунул ее под мертвое тело. Еще раз переступив через лужу крови, Кросс тихо открыл дверь, постоял, прислушиваясь, быстро прошел на угол улицы, содрал чехол, скатал его и сунул в карман. Он весь был покрыт липким потом, даже рубашка прилипла к спине. Время было на исходе: операция заняла дольше, чем он предполагал. Добрых пять минут.
Кросс подошел к автомобилю и, садясь на место, услышал конец фразы, произнесенной мужчиной — что-то насчет дипломатического этикета. Видимо, во время его отсутствия они и не думали его обсуждать и даже не говорили о тумане.
— Ну как?— спросила девушка.
— Ни черта,—отозвался Кросс—Извините за задержку. Не везет сегодня. Надо же, какая глупость из всех домов выбрать развалину! Слышали, как я стучал в дверь? Она висит на одной петле. Потом обо что-то споткнулся и упал. Вот и получилось так долго.
Он выжал сцепление, и машина тронулась.
— Это отбило у меня охоту спрашивать дорогу — на улице тихо, как в могиле.
— И это все из-за нас,— огорченно сказала девушка.— Надеюсь, вы не ушиблись.
— Да, нет, ничего. Кости целы.
И тут, заворачивая за угол, он вздрогнул: на углу красовалась табличка — «Уелфорд авеню». Но его пассажиры ничего не заметили. Он облегченно перевел дух.
— Надо спросить какого-нибудь прохожего,— сказал Кросс.— А может, я сумею выбраться обратно на круг. Нам бы только попасть на нужную дорогу, и мы в два счета будем на месте. Который час? Вы очень опаздываете?
— Десять минут девятого,— сказал мужчина, вглядываясь в циферблат при свете зажигалки.
— Поймет же Джон, что в такую погоду... — проговорила девушка.— Вряд ли и другие приедут вовремя.
— Кажется, туман немного рассеивается,— сказал Кросс. Это было не так, но могло послужить объяснением, почему он едет быстрее. Никто не возражал.
Какое блаженство — тишина! Не надо разговаривать. Он таки это сделал! Осуществил свой план! Четко и без ошибок. Его никто не видел. Он сыграл свою роль — свидетели явно симпатизируют ему. Дело в шляпе! Убийство — не такая уж сложная штука!
Они выехали на круг, и Кросс свернул на дорогу, которая вела к парку. Он был уверен, что Хейли Крезент где-то там. Теперь можно и спросить прохожего — они уже далеко от опасной зоны. Он затормозил около двух мужчин и крикнул:
— Я так попаду на Хейли Крезент?
— Прямо!— ответил один из мужчин.— Третий поворот налево — только не прозевайте.
— Слава богу,— облегченно проговорила девушка. Она достала из сумочки помаду и стала подкрашивать губы. Кросс внимательно следил за кромкой тротуара. Вот второй поворот. Следующий — их. Он медленно завернул за угол, ища взглядом табличку.
Как ему осточертели эти таблички! Вот она — Хейли Крезент. Пропустить бы сейчас стаканчик.
— Что там за огонек?— спросил мужчина.— Кажется, машина стоит. Приехали! Глядите — белые ворота!
Кросс остановился, и пассажиры вышли из машины.
— Мы вам страшно благодарны,— сказала девушка.— Без вас мы никогда не добрались бы, правда, Чарльз? Вы нас просто облагодетельствовали.
— Действительно, облагодетельствовали,— подтвердил Чарльз. — Большое вам спасибо. Дело в том, что завтра, если только будет летная погода, мы улетаем в Южную Америку. Я получил там назначение. И мне обязательно нужно быть сегодня здесь. Что ж, до свидания. Надеюсь, вы благополучно доберетесь до места.
— До свидания,— сказала девушка. Они быстро прошли в ворота.
В полной растерянности Кросс крикнул им вслед:
— Послушайте...
Он сам не знал, что он собирался им сказать. Но они его не услышали.
Кросс бессильно поник на сиденье. Улетают в Южную Америку! Хорошеньких же он подобрал себе свидетелей!
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
Однако Кросс вскоре успокоился. Конечно, неудобно, что его свидетелей не будет в Англии, но никакой серьезной угрозы в этом нет. Сэр Джон Лутимер, без сомнения, сможет представить сведения о своих гостях и наверняка знает их адрес в Южной Америке — даже если полиция не успеет взять у них показания сегодня же. Возможно, будет какая-то задержка, но в конце концов никуда они не денутся. Собственно говоря, может быть, это даже к лучшему, что полиции придется попотеть — чем больше сил они потратят на то, чтобы получить их показания, тем больше веры они им дадут.