— Это уже признание,— радостно подхватил Джеффри.
— Нет, это — предостережение. Дайте мне время. Я вас совсем не знаю. Давайте не будем спешить. А пока что я настроилась посмотреть яхту, послушать ваши объяснения и увидеть, как ловко вы с ней управляетесь. Вы уверяете, что вы старый морской волк, а сами только и можете что объясняться в любви.
— Одно другого не исключает,— ответил Джеффри.— Ну вот мы и приехали. Вон «Беглянка». А вот наш ялик. Подождите минутку. Я положу доску. Вообще-то сюда лучше надевать резиновые сапоги.
Джеффри помог Памеле перебраться через грязь и залезть в ялик, затем оттолкнул ялик от берега. Было как раз время между приливом и отливом, и грести было легко, хотя ветер забрасывал брызги им в лицо.
— В такую погоду меня как-то не тянет в море,— заметила Памела.— «Беглянка» — симпатичное суденышко, но хотелось бы, чтобы она была побольше.
— Да, в море ее порядочно качает. Но в общем-то вы не поверите, какая у нее отличная остойчивость. Ладно, я полезу вперед. Смотрите, не упадите в воду. А плавать-то вы умеете?
— Разумеется. Я как-то проплыла под водой всю длину дорожки и обратно. А вы так можете?
Джеффри ухмыльнулся..
— Если бы не мог, меня бы здесь не было. Он отпер каюту.
— Тут довольно уютно,— неуверенно сказала Памела.— Гораздо просторнее, чем я ожидала. И все так удобно устроено. Прямо жилая комната.
Она открыла висячий шкафчик и заглянула внутрь.
— Только, кажется, немного сыро.
— Верно. От сырости можно избавиться только, когда живешь на борту все время. Сейчас я открою иллюминаторы и проветрю каюту.
Джеффри открыл маленькую дверь.
— А это — камбуз. Раковина из нержавеющей стали. Вода подается из бака по правому борту. Вот посуда. Кастрюльки, сковородки и тому подобное. Здесь туалет. Консервы — в рундуке под койкой. Разве плохо?
— Да, мне здесь больше нравится,— сказала Памела.— А спальных мест только два?
— Есть еще два — ближе к носу. Он показал ей где.
— А в этом ящике — цепь.
— А для чего она?
— Для якоря. Ее конец намертво приделан к этому кнехту.
Он широко улыбнулся.
— А как вам нравится морской язык? Я знаю массу подобных словечек. Вообще я ужасно осведомленный человек.
— А я-то думала, что вы мне яхту расхваливаете. Ну что ж, продолжайте.
— Так вот, ей конечно, далеко до ультрасовременной яхты, но она добротно сделана — дуб и тиковое дерево, у нее хороший киль и легкий вес. Это — морская яхта, она предназначена не только для прогулок по реке. Насос для откачки из трюма воды работает от моторов, а под трапом есть еще ручная помпа. Рубка защищает рулевого в непогоду, и в то же время не портит ходовых качеств.
— Давайте немного покатаемся,— вдруг предложила Памела.— У нас есть время? Уже почти четыре часа, а сейчас рано темнеет.
— Позвольте вам напомнить, мадам,— укоризненно сказал Джеффри,— что я звал вас на целый день. Давайте сделаем так: немножко пройдем по реке — просто чтобы вы увидели яхту на ходу, а потом вернемся сюда, поставим ее на место и будем пить чай при свете лампы. Идет?
— Превосходная мысль.
Других судов на реке не было и, как только Джеффри освободил «беглянку», она тихо поплыла вниз по течению. Он прошел в рулевую рубку.
— Будете рулевым. Это несложно — то же самое, что управлять автомобилем. Возьмите немного налево.
Между прочим, когда крутите штурвал, не забывайте, что яхта поворачивает кормой — тут она отличается от автомобиля. Представьте себе идущую женщину.
— Вы нахал,— сказала Памела.
— Ничего подобного. Я не хотел вас обидеть, но
это_ очень важный момент: иначе вы можете задеть
что-нибудь кормой. Нам хватит времени пройти малый шлюз и засветло вернуться к чаю. У «Беглянки» осадка только пять футов.
— Что это такое — малый шлюз?
— Это такое сооружение в Ричмонде, которое пропускает суда, когда вода достигнет определенного уровня. Там есть и настоящий шлюз, но большинство выжидает, когда можно пройти через малый.
— Не поняла. Слишком сложно для меня,— сказала Памела, судорожно сжимая штурвал.
— Вот сходим в плаванье раз-другой и привыкнете к жаргону. Даже не заметите, как усвоите словечки барочника с Темзы. Вас это не должно затруднять — вы же тоже привыкли оперировать терминами. А хотите переименуем все части судна по анатомическому атласу?
— Нет уж, не надо,— торопливо проговорила Памела.— Могу себе представить. Ой, Джеффри, впереди мост! Что мне делать?
— Не впадайте в панику — до моста плыть еще минут пять. Подайте право руля. Вот так. А теперь держите твердо по курсу. И не крутите штурвал туда-сюда. Руль этого не любит. Сейчас я прибавлю газу.
Оба мотора разом взревели, гребные винты вгрызлись в воду. «Беглянка» ринулась вперед, и позади ее разошлась весьма приличная кильватерная волна.
— Вы уверены, что я справлюсь?— спросила Памела, мертвой хваткой вцепившись в штурвал.— По-моему, мы несемся чересчур быстро.
— Это только кажется. Мы делаем около девяти узлов—это меньше, чем скорость велосипедиста. Впрочем, нам пора поворачивать назад, а не то мы не увидим причальных бакенов.
— Ой! Пароход идет навстречу!
— Это просто караван барж. Возьмите право руля — право, говорю!— вот так. Представьте себе правое предсердие, или что-нибудь в этом роде. Прибавьте немного газу — времени у вас достаточно. Осторожно! Ну вот, прекрасно. Только не подходите слишком близко к берегу, а то сядем на мель и просидим всю ночь. Скажет еще, что я это нарочно подстроил.
Сосредоточившись на навигационных проблемах, Памела пропустила его последнее замечание мимо ушей. Буксир пропыхтел в двадцати ярдах от яхты.
— А теперь берите лево руля,— скомандовал Джеффри.— Круче! Она развернется почти что на месте. Только не надо класть ее на бок. Так, развернулись. Поддайте газу. Обойдите буксир со стороны берега. Озябли?
— Нисколько,— ответила Памела.— Когда тут озябнуть — то одно, то другое.
Когда они приблизились к месту стоянки, Памела начала нервничать.
— А как ее остановить?
— Ничего нет проще, дорогая. Сбросьте газ — нет, не глушите моторы, прекратите доступ топлива — пусть работает вхолостую. Вот так. Мы идем против отлива, так что скорость погаснет. Сейчас будем причаливать. Осторожно — спешить некуда. Есть, конечно, задний ход, но мы его включать не будем — и так причалим. О! Готово! Вы — прирожденный рулевой. Я вас оставлю на минуту.
— То есть как?
— Я просто пройду на нос и пришвартуюсь. Держите нос точно на бакен. Как швартуются, я вам покажу в другой раз. Это не так-то просто, особенно в сумерках.
Джеффри быстро пошел на нос, и вскоре яхта была прочно закреплена.
— Теперь выключайте мотор,— крикнул он. Мотор умолк, и на реку опустилась тишина; слышен был только плеск воды и шум ветра.
Джеффри вернулся к Памеле. Ее волосы растрепались на ветру, щеки горели и вид был ликующий.
— Ну как?— спросил Джеффри.
— Вы — неплохой инструктор.
— Я еще многому могу вас научить...
— Но поведение ваше оставляет желать лучшего. Будем пить чай?
— Да, займитесь этим. А я погляжу, какая вы хозяйка. Где мы держим чашки, тарелки, ножи, ложки, чайник для заварки и молочник, я вам показал. Сгущенное молоко найдете в шкафчике слева. По-моему, под койкой с правого борта есть скатерть. Сейчас я разожгу примус.
Джеффри заправил примус, зажег его, потом налил В чайник свежей воды. Из пакета, который он захватил из дома, он достал хлеб, масло, джем и банку крабов.
— Вы любите крабы?—спросил он Памелу.— Я украл эту банку у миссис Армстронг. Попробуйте только сказать, что вы их не любите!
— Я умираю от голода,— ответила Памела.— Дайте мне хлеб и масло, я нарежу куски потолще. Можно я зажгу лампу?
— Пожалуй, лучше я сам. Об нее легко испачкаться, и стекло трескается, чуть что не так.
— Любите же вы командовать,— заметила Памела.
— На борту судна должен быть капитан, мадам. Если будете бунтовать, я прикажу заковать вас в цепи.
Джеффри зажег керосиновые лампы, растянулся на койке и стал смотреть, как Памела режет хлеб.