Дальше в МГБ ГДР принимали решение: либо с возмущением сообщить посольству дружественной страны о прискорбном поведении гостя, за что того исключали из партии и лишали завидной, выездной работы, либо наладить с морально неустойчивым гостем доверительные и взаимовыгодные отношения.
До встречи с Габриэле Карличек особыми успехами начальство не радовал и занимался самым непрестижным во всем управлении делом: работал в группе, которая занималась утилизацией «недозволенных почтовых вложений» (отдел почтово-таможенного розыска).
Заботливые родственники из ФРГ пересылали молодежи в Восточную Германию записи современной музыки. Но западной музыкой молодежи насладиться не удавалось.
В Лейпциге на почтамте с помощью рентгеновского аппарата выявлялись письма с вложенными в них аудиокассетами, которые вынимались и передавались в управление госбезопасности. Кассеты использовались для записи прослушиваемых телефонных переговоров.
В лейпцигском почтамте офицеры располагались в уютном помещении с холодильником и кофеваркой. Через отдельный вход им корзинами приносили почту, отправляемую на Запад и получаемую с Запада. Письма вскрывались над паром (каждые полгода в комнате приходилось менять обои), прочитывались, идеологически вредные — изымались. Из остальных наиболее интересные высказывания выписывались. Управление готовило регулярные отчеты об умонастроениях граждан, которые пересылались в Берлин в Центральную группу анализа и информации МГБ ГДР Это подразделение, в свою очередь, представляло политбюро доклады о реальном состоянии ГДР.
Закончив работу с письмом, его заклеивали белым клеем плохого качества. Если аккуратно заклеить не удавалось, то поврежденные письма просто уничтожались.
Кроме того, проверялись все посылки и бандероли, даже если они пересылались внутри ГДР.
Если в письмах из Западной Германии находили деньги, их тоже забирали, валюту сортировали и запирали в сейф. Раз в две недели курьер отвозил деньги в Берлин, в министерскую бухгалтерию.
В Берлине контролеры писем занимали целый этаж главного вокзала. В Лейпциге переписки было поменьше. В этой работе были свои подводные камни.
Однажды с Карличека чуть не содрали погоны. Руководство окружного управления не забывало проверять бдительность собственных сотрудников. Например, к горам писем и посылок, которые должны были проверять сотрудники МГБ на почтамтах, начальство время от времени подбрасывало «контрольные письма» — послания с критикой режима. Если эти письма не обнаруживались, вся бригада подпадала под подозрение. Офицеров не представляли к очередному званию, задерживали в продвижении по службе, лишали премии.
Ленивый Карличек пропустил такое письмо. Им уже занялся партком управления, но его спасло успешное знакомство с Габриэле…
Дома, в Аахене, Габриэле купила мощный радиоприемник «Грундиг оушен бой» и поставила его на кухне. Каждый вторник в девять или одиннадцать вечера Карличек передавал ей зашифрованные приветы. Послания были абсолютно невинными — несколько добрых слов, и больше ничего. Каждое радиопослание было для нее чудесным подарком.
В конце 1969 года Габриэле расшифровала радиограмму с приглашением вместе встретить Рождество и Новый год. В тот раз она впервые приехала в ГДР по фальшивому паспорту и чувствовала себя международной авантюристкой, которую неминуемо задержат и разоблачат. Но паспорт был настолько хорошо сработан, что не вызвал подозрений у пограничников.
Карличек приехал на вокзал на машине и сразу повез ее в гостиницу окружного управления госбезопасности, не в ту, в которой они жили в прошлый раз, а в более комфортабельную и упрятанную в лесу. В праздничные дни гостиница пустовала. Персонал был вышколен и незаметен. Габриэле и Карличек наслаждались полным одиночеством в прекрасном зимнем лесу.
Карличек, видимо, понял, что наступил момент, когда мужчина должен принять решение и сказать женщине определенные слова. После ужина он откупорил бутылку советского шампанского и со всей торжественностью, на которую был способен, попросил Габриэле выйти за него замуж. Это был счастливый миг. Она даже не попросила времени подумать, потому что давно ждала предложения.
В последний апрельский день в этой же гостинице они отметили помолвку. Габриэле вновь приехала в ГДР по фальшивому паспорту, но на сей раз она была совершенно спокойна.
Она даже не предполагала, что помолвку можно превратить в такое замечательное событие. К этому событию была причастна вся гостиница. Дом празднично украсили. На террасе развесили гирлянду электрических лампочек. На столе горели свечи. Карличек надел ей на палец дорогое золотое кольцо, купленное, как он многозначительно заметил, на Западе. Появился его седовласый начальник и преподнес им обоим подарки. Среди подарков оказалась кассета с записью голоса начальника окружного управления, который тоже пожелал им счастья. Раскрасневшийся, как девица, Карличек стоя внимал голосу своего высшего начальника, доносившегося из магнитофона.