– Марина, ты можешь толком объяснить, что происходит?! Это не мое видео сейчас смотрят миллионы мужиков в интернете, как…
Решетников быстро проговорил:
– Иметь вид оскорбленный.
– За кого я вышла замуж… Урод. – Сделав мелкий глоток, Марина продолжала: – Сука. Кобель. По себе меришь всегда. Сам от шлюх не вылазишь и на меня начал думать? Благородно, ничего не скажешь.
Шульгина выплеснула воду в лицо Маркова.
– Марин, ну ты чего… ты видео сама-то смотрела?
– Пришлось.
– И что я мог подумать? – Марков выглядел все более обескураженным. – Это же ты.
Поднеся смартфон к лицу жены, он продолжал:
– Объясни, кто там и чем занимается.
– Это не я, – заявила Марина, не глядя на смартфон.
– А кто? Кто? И родинка твоя на полщеки!
Марина, не отвечая, воззрилась на Маркова с легким разочарованием.
– Что ты смотришь на меня так, как будто это я там на коленях стою?! – снова начал закипать супруг. – Марина?! Отвечай!
Его прервал на полуслове звонок в дверь.
– Иди, открой, – велела Марина.
Открыв дверь, Марков увидел девушку, невероятно похожую на его жену, с такой же родинкой на щеке, разве что гостья выглядела немного моложе Марины. Марков даже рот приоткрыл от удивления. Засмотревшись на девушку, Денис не замечал, что у его жены на лице написано не меньшее изумление.
– Только вы сами не удивляйтесь. – Решетников вывел Марину из ступора. – С легким пренебрежением объясняйте.
– Это мой… двойник, – повторила Шульгина вслед за ним и продолжала: – Что стоишь, проходи, будем знакомиться.
Девушка-двойник прошла в квартиру и сказала, обращаясь к Маркову:
– Простите, я обычно Марину Анатольевну подменяю, но тут вот не удержалась, простите.
– А… так это она там? – выдохнул тот.
– Ну наконец-то. А ты думал, мне по Воронежам приятно шататься? Катя, ну что ты за дура такая.
– Марина Анатольевна, простите. Но он какие-то точки там нажал, я уверена.
Марков расплылся в улыбке, почувствовав громадное облегчение:
– А как похожа, Марин, я бы и сам обознался. Только моложе немного. Ну в смысле, сейчас ты лучше, набрала… этого, мужества, ну идет тебе сейчас лучше.
– Хватит нести чушь. Проходи, Кать, надо будет еще пресс-конференцию давать.
«Теперь можно и пару бокалов вина выпить», – подумала Марина и с победоносным видом направилась в гостиную…
– Еще один брак спасен, – объявил Решетников.
Он отключил аппаратуру и расслабился в кресле. «Еще и популярности добавится у певички, – подумалось ему, – черный пиар еще никто не отменял».
Едва отвлекшись от Шульгиной, Петр вспомнил о том, что его жена вместо него должна была пойти на ковер к директору Сашиной школы…
Словно угадав его мысли, позвонила жена.
– Да, как прошло? – спросил Решетников, услышав шум двигателя. Видимо, Ольга уже сидела в своей машине.
– Петя, это караул, тебе надо было ехать. Тебе!
– Что такое?
– Сашка избил одноклассника. Из-за чего, неясно, оба молчат. Но у того сотрясение мозга, может даже быть отслоение сетчатки. Так еще отец такой, кричал: «око за око», предлагал Саше сотрясение устроить. Нельзя было меня туда отправлять. Меня всю трясет.
– Тебе сообщение.
– Что?
– Посмотри сообщение.
Решетников представил, как Ольга открывает фотографию собаки, которая лежит в ветеринарной клинике.
– Ой, малыш. Как он? – голос Ольги смягчился.
– Будет жить, лаять и бегать, все как у людей.
– Петь, ну ты должен что-то сделать, мы так ни к чему и не пришли, я просто поругалась с ним, и все.
– Решу. Ты все, поехала?
– Да. Опаздываю, к ночи вернусь, тут только пробки собрались. Ну…
– Ладно, ладно. Езжай.
Решетников отключился и тут же услышал голос Даши:
– Там клиент нервный, а вы тут.
– Даша, найди-ка мне номер некоего Бондаря, отца одноклассника моего сына. Не слишком сложно?
Решетников снова вошел в переговорную.
Это была просторная, но довольно безликая комната, без окон, но с огромным стеклом в полстены, которое разделяло комнату пополам. Перед стеклом – стол, на нем микрофон, ноутбук и различные мониторы. Через стекло можно было увидеть вторую часть комнаты – куда провожали посетителей. Та половина была гораздо уютнее, в ней стоял кожаный диван, на столике – цветы в изящной вазе. Решетников сел за свой стол перед микрофоном и стал рассматривать посетителя, Сергея Маклакова – представительного мужчину лет сорока. Решетников нажал кнопку микрофона и произнес: