- Почему же вы не сказали нам об этом сразу?
- Я боялась, что вы вынудите меня назвать имя моего пациента, чего я никак не могла сделать. Его интересы были для меня важнее, чем мои собственные.
- Но сейчас все изменилось, не так ли?
- Да, ситуация стала слишком опасной. Гораздо более опасной, чем я рассчитывала. Обстоятельства вынудили меня открыть то, о чем я по соображениям профессиональной этики предпочла бы умолчать.
- И часто вам приходится исполнять подобные поручения ваших больных? Ведь согласитесь, что не каждый врач согласится разъезжать по городу и передавать друзьям своих пациентов их устные сообщения и просьбы.
- Нет, не часто. Обычно так не делается. В данном случае я пошла на это, поскольку личная встреча с мистером Петтиджоном могла повредить здоровью моего пациента. К тому же выполнить его просьбу мне было нетрудно.
- Итак, вы виделись с Петтиджоном в тот день? Юджин кивнула.
- Как долго вы пробыли в его номере?
- Всего несколько минут.
- Все-таки сколько? Пять? Десять? Может быть, больше?..
- Меньше пяти минут, я думаю.
- Не показалось ли вам странным, что ваша встреча происходила в номере отеля, а не в другом месте?
- Я думала об этом, но так захотел сам мистер Петтиджон. Он сказал, что ему будет удобнее встретиться со мной в отеле, так как он ждал к себе кого-то еще.
- Кого же?
- Этого я не знаю. Впрочем, как я говорила, я не имела ничего против того, чтобы приехать к нему в отель, так как в тот день.., в субботу я рано закончила прием. Заодно я прошлась по магазинам, а потом уехала из города. Что было дальше, я вам уже рассказывала.
- В какой раз - в первый или во второй? - вставила Стефи, и Перкинс нахмурился.
- Прошу вас, мисс Манделл, впредь воздерживаться от подобных замечаний. Ваш сарказм неуместен и оскорбителен. Теперь вам должно быть совершенно ясно, почему мисс Кэрти не хотелось рассказывать вам о своем коротком свидании с Петтиджоном. Будучи врачом-психотерапевтом, моя клиентка была обязана сохранить имя своего пациента в тайне.
- Как благородно!
Адвокат хотел сказать что-то еще, но Смайлоу опередил его.
- Какое впечатление произвел на вас мистер Петтиджон? - спросил он у Юджин.
- В каком смысле?
- В каком он был настроении? Был он весел, бодр или, напротив, встревожен, угнетен?..
- Как я говорила раньше, я не была знакома с ним лично, поэтому мне трудно судить, в каком он был настроении. - Она ненадолго задумалась. - По-видимому, в обычном. Во всяком случае, я не заметила никаких признаков депрессии, горя или сумасшедшей радости.
- Какое сообщение вы передали ему, мисс Кэрти?
- Этого я не могу сказать.
- Было ли оно неприятным?
- Вы хотите сказать, не огорчило ли оно его?
- А вам показалось, что, услышав его, он расстроился или, может быть, рассердился?
- Если мистер Петтиджон и огорчился, то никак этого не показал.
- Вы уверены, что ваше сообщение не могло спровоцировать, к примеру, сердечный приступ или удар?
- Абсолютно. Мистер Петтиджон воспринял его совершенно нормально.
- Может быть, он все же как-то занервничал, заволновался?..
Юджин улыбнулась.
- Мистер Петтиджон не произвел на меня впечатления человека, которого легко взволновать. Судя по тому, что о нем писали в газетах, его едва ли можно отнести к легковозбудимому типу с неустойчивой нервной системой. Впрочем, я могу и ошибаться, поскольку, как я уже говорила, я не знала его лично.
- Да, это вы уже говорили. - Смайлоу пошевелился, усаживаясь на столе поудобнее. - Скажите, доктор Кэрти, мистер Петтиджон встретил вас дружелюбно? Приветливо?
- Он был вежлив. В конце концов, я была для него посторонним человеком.
- Значит, просто вежлив... - Смайлоу снова задумался. - Скажите, он предлагал вам присесть?
- Да, но я осталась стоять.
- Почему?
- Потому что пришла к нему ненадолго.
- Он предложил вам выпить?
- Нет.
- Переспать с ним?
Этот неожиданный вопрос не оставил равнодушным ни одного человека в комнате, но резче других отреагировал Хэммонд. Подпрыгнув как ужаленный, он вскричал:
- Какого черта, Смайлоу?! Откуда такие, сведения? Детектив хладнокровно выключил диктофон и повернулся к нему.
- Заткнись. Я веду допрос.
- Ты прекрасно знаешь, что вопрос не относится к делу!
- Не могу не согласиться, - поддержал его Перкинс, не меньше Хэммонда разозленный бестактностью и грубостью Смайлоу. - Следствие не представило доказательств того, что в субботу Петтиджон вступал с кем-либо в половое сношение.
- Да, в тот день Петтиджон ни с кем не вступал в "половое сношение", как вы изволили выразиться. Во всяком случае, в спальне его "люкса" мы не нашли никаких следов того, что он ложился в постель с женщиной. Но ведь существуют и другие разновидности сексуальной деятельности, например - оральный секс, парировал Смайлоу.
- Слушай, Смайлоу!
- Вы занимались оральным сексом с Петтиджоном, доктор Кэрти? Может, вы делали ему минет? Или, наоборот, он ублажал вас руками или языком?
- Ах ты, сукин сын! - Хэммонд бросился на Смайлоу и сильно толкнул его в плечо. - Ну-ка заткни свою поганую пасть!
- Убери руки! - заорал Смайлоу, соскакивая со стола и толкая его в ответ.
- Хэммонд! Смайлоу! Прекратите!!! - Стефи попыталась" вмешаться, но на нее не обратили внимания.
- Какое безобразие! - возмущенно воскликнул Фрэнк Перкинс.
- Это удар ниже пояса, Смайлоу! - крикнул Хэммонд. - Ты еще никогда не позволял себе подобных низостей. Если ты и дальше собираешься продолжать в том же духе, то по крайней мере имей мужество включить магнитофон!
- Не нужно меня учить, как вести допрос, Хэммонд!
- Это не допрос, а издевательство. Ты оскорбляешь человека без причины!
- Мисс Кэрти подозревается в убийстве, - возразила Стефи.
- В убийстве, а не в проституции и не в сексуальном мошенничестве.
- Как насчет ее волос, Смайлоу? - спросила Стефи.
- Я как раз собирался об этом спросить... - Смайлоу и Хэммонд продолжали мерить друг друга взглядами, словно борцы перед схваткой.
Детектив первым взял себя в руки. Пригладив волосы, он снова сел на край стола и, включив магнитофон, повернулся к Юджин.
- Доктор Кэрти, в номере Петтиджона мы нашли человеческий волос. Мне только что сообщили из криминалистической лаборатории, что этот волос идентичен тем волосам, которые сегодня мы изъяли в вашем доме вместе с расческой.
- Ну и что? - Юджин спокойно пожала плечами, но Хэммонд видел, что она больше не является пассивной участницей событий. На ее скулах появились пятна румянца, зеленые глаза гневно сверкали. - Ведь я же признала, что побывала в номере Петтиджона, и объяснила, почему поначалу мне пришлось скрыть правду. Возможно, пока я находилась там, у меня выпал волос. Это нормальное физиологическое явление. Я уверена, что в номере Петтиджона вы нашли множество волос, принадлежащих самым разным людям.
- Это действительно так, но...
- Но именно меня вы выбрали в качестве объекта для оскорблений.
"Браво, Юджин!" - хотелось воскликнуть Хэммонду. С его точки зрения, у нее были все основания испытывать негодование и даже гнев. Вопрос Смайлоу, не занималась ли она с Петтиджоном сексом, был чисто психологической уловкой, направленной на то, чтобы потрясти Юджин, заставить утратить над собой контроль и заставить проговориться. И следователи, и даже прокурорские работники частенько прибегали к подобным приемам и по большей части - успешно. Но не в этот раз. Смайлоу не удалось смутить Юджин, он добился только того, что рассердил ее и заставил ответить ударом на удар.
- Вы можете объяснить, как попал на рукав Петтиджона фрагмент почки гвоздичного дерева, которые используются в качестве пряности?
Лицо Юджин неожиданно дрогнуло, и она рассмеялась.
- Мистер Смайлоу, гвоздику используют, наверное, во всех кухнях мира. Я уверена, что и в ресторане отеля "Чарлстон-Плаза" тоже имеется запас этой пряности. А может быть, почка гвоздики попала на рукав мистера Петтиджона у него дома. Почему вы спрашиваете об этом именно меня? Или вы намекаете на вазу с апельсинами и гвоздикой, которая стояла у меня в приемной? И опять-таки я не понимаю, с чего вы решили, что это именно та гвоздика?