- Ничего особенного. Петтиджон был вежлив, он внимательно выслушал меня... - Юджин ненадолго замолчала, чтобы вытереть лоб, внезапно заблестевший от испарины.
- И?
- Он высмеял меня! - воскликнула Юджин. - Мне следовало сразу догадаться, что дело нечисто, едва только я переступила порог его номера. Петтиджон ожидал Бобби и должен был хотя бы удивиться при моем появлении, однако он отреагировал так, словно мы с ним сто лет знакомы. К сожалению, я поняла это слишком поздно.
- Итак, он знал, что к нему приедешь ты, а не Бобби, и, когда ты рассказала ему свою историю, он высмеял тебя?
- Да... - Юджин долго молчала, словно собираясь с силами, потом продолжила:
- Бобби меня перехитрил. Он позвонил Петтиджону и сказал, что его сообщница, то есть я, решила надуть обоих. Бобби предупредил, что я, скорее всего, постараюсь вызвать его сочувствие при помощи какой-нибудь жалостливой истории, а когда он размякнет - лягу с ним в постель, чтобы впоследствии иметь возможность самой шантажировать его.
- Вообще-то, - заметил Хэммонд мрачно, - твой братец не выглядит особо умным. Как он мог додуматься до такого?
- Он не умен. Просто он.., хитрый. Изворотливый. Бобби судит о людях по себе, и это делает его даже в какой-то мере опасным. Когда он видит - или думает, что видит, - реальную возможность, он идет на риск, на какой не отважился бы человек более разумный, и иногда Бобби везет. Кроме того, он знает, какое преимущество получает тот, кто наносит удар первым, и старается этим пользоваться.
Короче говоря, мне не удалось убедить Петтиджона в том, что я говорю совершенно искренне и что у меня нет никакого дьявольского плана, включающего секс и шантаж. Впрочем, он был не прочь переспать со мной, так как заявил, что раз уж я явилась к нему с намерением уложить его в постель, то он готов пойти мне навстречу. В общем, вы понимаете...
- Он приставал к тебе? - уточнил Фрэнк.
- Да. Мне даже пришлось его оттолкнуть. Должно быть, именно тогда почка гвоздики и попала ему за обшлаг рукава. Как раз в то утро я начиняла гвоздикой апельсины у себя дома, и одна почка, наверное, осталась у меня в руке или попала в складки кардигана. Как бы там ни было, мое сопротивление разозлило его, и Петтиджон принялся угрожать. Он, в частности, сказал, что у него назначена встреча с важным сотрудником прокуратуры. С тобой, Хэммонд... Юджин быстро взглянула на него. - Петтиджон назвал тебя по имени и прибавил, что ты наверняка заинтересуешься Бобби и мной.
Юджин немного помолчала, словно собираясь с мыслями или пытаясь восстановить в памяти дальнейшие события.
- Я запаниковала, - сказала она наконец. - Моя жизнь, карьера - все рушилось у меня на глазах. Я подумала и о том, что моя история, если она станет достоянием гласности, способна очернить даже память моих приемных родителей - людей, которые бесконечно в меня верили. Даже мои исследования - и те могли оказаться никому не нужными, если бы выяснилось, что я совсем не такая, какой мне всегда хотелось казаться.
Вот почему я обратилась в бегство. В лифте меня затрясло, а спустившись в вестибюль, я вынуждена была зайти в бар и присесть, потому что ноги не держали меня. Только немного успокоившись, я поняла, что действовала неразумно и нерационально. Всего за несколько секунд я вернулась в далекое прошлое, когда Бобби управлял и подавлял меня полностью. Но в баре я пришла в себя. Я напомнила себе, что прошлое осталось далеко позади, и что теперь я полноценный член общества. Я сумела добиться успеха в своей области - успеха и уважения. Чего я боюсь? Ведь я не сделала ничего плохого! Я была почти уверена, что, если бы мне удалось убедить нужного человека в том, что мой сводный братец снова пытается использовать меня в своих целях, я, возможно, сумела бы отделаться от Бобби. И я даже знала, кто был этим подходящим человеком!
- Хэммонд Кросс, помощник окружного прокурора, - догадался Фрэнк.
- Совершенно верно. - Юджин кивнула. - Вот почему я вернулась на пятый этаж, но когда я подошла к номеру, то увидела, что дверь "люкса" слегка приоткрыта. Я прислушалась, но ничего не услышала. Тогда я открыла ее пошире и заглянула внутрь. Из коридора мне видна была часть гостиной. Петтиджон лежал там лицом вниз, возле кофейного столика.
- Ты поняла, что он мертв? Юджин покачала головой.
- Он не был мертв, - ответила она, и Хэммонд с адвокатом потрясение переглянулись. - Мне не хотелось прикасаться к нему, но я все-таки подошла, чтобы проверить пульс. Петтиджон был без сознания, и я снова испугалась: мне не хотелось, чтобы меня застали с ним, когда он был в таком состоянии, ведь мой брат пытался шантажировать его! Вот почему я снова выбежала из номера, только на этот раз спустилась на первый этаж по лестнице. Мы едва не разминулись, - добавила она, посмотрев на Хэммонда. - Когда я спустилась в вестибюль, то увидела, как ты выходишь из отеля через главную дверь.
- Как ты меня узнала? Она улыбнулась.
- Я несколько раз видела тебя по телевизору. Только в тот день ты выглядел очень расстроенным, и я подумала...
- Что с Петтиджоном расправился я?
- Что-то в этом роде. Я подумала, что Петтиджон заслуживал хорошего пинка, и если твоя встреча с ним протекала столь же бурно, как и моя... - Она улыбнулась. - Было вполне логично предположить, что ты нокаутировал его. Как бы там ни было, меня это устраивало, и я пошла за тобой. Я рассуждала, что если впоследствии Петтиджон заявит в полицию на меня и Бобби и если в результате я окажусь в опасности, то специальный помощник окружного прокурора, который к тому же сам повздорил с Петтиджоном, будет для меня самым лучшим алиби. - Тут Юджин опустила голову и посмотрела на свои руки. - Я понимала, что поступаю не очень хорошо, но я слишком боялась... К тому же, Хэммонд, ты помнишь, что, когда мы уже познакомились, я несколько раз пыталась попрощаться с тобой.., и не смогла.
Хэммонд сокрушенно кивнул и посмотрел на Фрэнка.
- Это все? - спросил Фрэнк строго.
- Почти. - Юджин кивнула. - Мне было так стыдно перед Хэммондом, что я не выдержала и сбежала от него, пока он еще спал. В тот же день Бобби явился ко мне за деньгами, которых у меня, разумеется, не было. Но, к моему огромному удивлению, он поздравил меня с тем, что я прикончила единственного свидетеля нашего преступления.
- До этого момента ты не знала, что Петтиджон мертв?
- Нет. По дороге домой я слушала компакт-диски, а не радио, к тому же у меня нет обыкновения смотреть телевизор днем. В любом случае я была слишком взволнована всем происшедшим - между мной и Петтиджоном, между мной и Хэммондом. Но когда я узнала, что Петтиджон убит, я заподозрила самое худшее.
- Ты решила, что его убил я, - сказал Хэммонд. - Что я ударил его слишком сильно, и он умер.
- Да. И продолжала так считать до тех самых пор...
- Пока Смайлоу не сообщил тебе, что его застрелили, - догадался Хэммонд. Вот почему ты так поразилась, когда услышала о подлинной причине смерти Петтиджона!
Юджин кивнула.
- Так ты не прикасался к Петтиджону?
- Нет. Я выбежал вон, хотя, признаться, желание врезать ему у меня было.
- Тогда, наверное, он упал, когда с ним случился инсульт. Он потерял сознание и рухнул.
- Я тоже так думаю, - согласился Хэммонд. - Падая, Петтиджон ударился об угол кофейного столика - очевидно, так появилась ссадина у него на виске.
- Я ее не заметила, - призналась Юджин. - И вообще, мне даже не пришло в голову, что ему может быть плохо. Теперь я до конца жизни буду жалеть, что не осталась с ним, не позвала к нему врача. Возможно, это спасло бы ему жизнь, добавила она с искренним раскаянием.
- Но вместо этого ты поспешила догнать Хэммонда, а в это время в номер вошел кто-то еще. Вошел, увидел лежащего на полу Петтиджона и хладнокровно выстрелил ему в спину.
- Получается так, Фрэнк, - подтвердила Юджин. - Именно поэтому я так и не воспользовалась своим алиби.
- И именно поэтому я приехал сегодня сюда, - подхватил Хэммонд. Адвокат озадаченно посмотрел сначала на него, потом на Юджин.
- Я что-то не улавливаю связи... - начал он.
- Я объясню, - сказала Юджин. - Теперь благодаря настойчивости Смайлоу и усилиям прессы о том, что в субботу вечером я побывала в номере Петтиджона, знают буквально все. Но единственным человеком, который совершенно точно знает, что я не убивала его, является настоящий убийца.