Поэтому когда нас проводили к столику, расположенному подальше от шумного зала, и официант, отодвинув стул, помог мне сесть, я максимально приглушила свою нечеловеческую «одаренность», чтобы не захлебнуться в истинных эмоциях тех, кто находился сейчас здесь — я имею в виду и гостей, и персонал.
Я осмотрелась — кругом сплошные зеркала, много стекла, дорогая отделка из натурального дерева и никакого пластика. Аккуратно скосила взгляд на своего спутника — мужчина в темном и явно дорогом костюме, немного скрывающем достаточно крепкую фигуру, хорошо вписывался в окружающую обстановку. Но вот лицо… Правильные черты лица грубоваты, взгляд жесткий. С таким выражением лица ему только в фильмах про вампиров сниматься. Только одной его улыбки достаточно, чтобы почувствовать себя неуютно.
— Нравится? — первым прервал затянувшееся молчание несостоявшийся граф Дракула — Хотя тебя, скорее всего, подобным не удивишь.
— Лишь бы кормили хорошо, — машинально ответила я первое, что пришло в голову. Официант оставил меню, напечатанное согласно моде на настоящей бумаге, и удалился. А меня внезапно охватила непривычная неловкость — я впервые настолько не понимала человека. Эмоции Всеслава представляли собой настолько плотно спутанный клубок, что мне не хватит и дня, чтобы разобраться в них. Чтобы как-то привести себя в чувство, я сосредоточилась на насущном — то есть вспомнила, что уже давно зверски голодна. Но даже погрузившись в меню, я машинально не оставляла попыток понять сидящего напротив мужчину, наблюдая из-под ресниц за каждым его движением, ловя каждый его вздох и каждое биение его сердца.
— Вы готовы сделать заказ?
Голос официанта вернул меня в реальность, и я, встряхнувшись, решила, что если продолжу искать проблемы там, где их нет, то легко доведу себя до паранойи. Стоило мне прийти к такому выводу, как вернулась привычная уверенность, и я снова почувствовала себя в своей тарелке.
Когда выбранные блюда были продиктованы и юноша с приклеенной улыбкой исчез в направлении кухни, Всеслав демонстративно выключил собственный телефон и отложил его на край стола, сложив руки вместе.
— Я вижу, ты не сторонница диет, — Всеслав начал разговор с того, что оценил размеры моего заказа.
Я улыбнулась:
— Папа всегда говорил, что завтрак — это самый важный прием пищи. Тем более я очень много двигаюсь, чтобы у меня возникали проблемы с лишним весом.
— А бы даже сказал слишком много — мы не могли тебя найти почти двое суток. Неужели нашелся тот мужчина, который мог увлечь тебя так надолго? — с шутливой интонацией поинтересовался Одинцов, намекая на так любимую желтой прессой тему моей личной жизни.
Хорошо, что у меня уже прошел тот период, когда я бурно реагировала на подобные оскорбления, и хамством меня уже давно не проймешь, поэтому я ограничилась коротким ответом:
— Сама удивляюсь.
Развиться теме не дал сигнал моего коммуникатора, сообщающий о принятом сообщении от отца:
«Будь очень осторожна. Я очень тебя люблю, и ты всегда на меня можешь рассчитывать»
— Чему так улыбаешься? — деланно равнодушным тоном поинтересовался Всеслав, — Неужели любимый мужчина пишет?
Поддаваться на откровенную провокацию я не собиралась, но отпираться смысла не было:
— Он, — подтвердила я довольным голосом и улыбнулась еще шире. Одинцов оказывается, как и все мужчины, не любил, когда его спутницы (ведь сейчас я действительно какая-никакая, но его спутница) дарят свое внимание кому-то третьему. Свидетельство того, что он все-таки живой, а не истукан запрограммированный, мне позволило капитально расслабиться и даже попытаться повести разговор в нужном мне направлении:
— Ты, кажется, хотел поговорить о новых проектах правительств двух миров?
Всеслав недовольно ухмыльнулся каким-то своим мыслям, но тему сменить согласился:
— Не то чтобы хотел. Просто это большой шанс для нас, людей и оборотней, начать нормальное сотрудничество, которое подразумевает под собой…
Если ли бы не еда, я бы честное слово уснула — за получасовой монолог в итоге было ничего не сказано по делу. Я начала прикидывать, как бы лучше мне покинуть данное заведение общепита и незаметно навестить Каплю.
— Ты меня слушаешь?