Бедный парень, он даже боялся поднять глаза. Черт, да он так быстро раскроет меня, так что я быстро взяла все в свои руки и встала рядом с парнем, но вот преклоняться не собиралась, чем еще сильнее заинтересовала командиров. Не отрывая от меня своих черных глаз, которые мне некстати напомнили глаза той девочки, Мито попросил всех командиров удалиться и лишь, потом посмотрел на своего хранителя.
– Насколько я понял, ты в этом не виноват.
– Я не смог его остановить, милорд. Простите.
– Там стало скучно, и мы решили прогуляться к тебе, – произнесла я и бесцеремонно поместила свою попу на одно из освободившихся мест. – Смотрю, тут скукой и не пахнет. Хорошо побили?
Я посмотрела на Мито и приподняла левую бровь, ожидая ответа. Мито заскрежетал зубами.
– Нет ничего хорошего в смерти.
– Да я и не говорю, что это хорошо, – ответила я и поежилась, так как отчетливо ощущала эту смерть за спиной. – Много убили?
– Достаточно.
– Так почему ты еще тут? Ждешь, пока добьют?
Мито резко встал и оказался рядом. Нависая надо мной и держа за горло, он сверлил меня бездонными туннелями глаз, в которых я видела желание свернуть мне шею. Да и через кожу я это чувствовала, поэтому замерла и не сопротивлялась, ведь ему нужен всего один повод, малейший, и меня не станет – вот его истинные чувства и мотивы, с ними того будущего не будет, с ними его просто не может быть. И ненависть эта, злость и жалость от того, что не может меня убить – я чувствовала это все, и мне было противно, ведь саму себя я убивать не желаю.
– Милорд, прошу вас остановиться.
Голос Дэзана ворвался в мою голову, прояснив ее, и я схватила руку Мито, нажимая на болевую точку. Не сразу, но она подается, и Мито резко отпускает меня, а, отворачивается и отступает на пару шагов. Мне сразу стало легче дышать, и я смогла различить и другие эмоции, тоже яркие. Страх за меня и беспокойство исходили как от Дэзана, так и от Паре. Второй даже подошел ко мне, желая поддержать мою тушку, но я отмахнулась от него.
– И чему же это ты так злишься? Правда глаза режет?
Знаю, переигрываю, но не могу простить ему его отношение ко мне. Беспричинная ненависть с самого начала нашего знакомства меня выбешивала.
– Следи за своим языком, – прозвучало мне в ответ. – Прежде чем открывать рот, ты сначала узнай правду, а потом думай, что стоит говорить, а что нет. Для твоей совести, если она у тебя есть, сообщаю, что мне мои люди дороги, каждый из тех, кто пострадал и не выжил. Мы попали в засаду.
Мито обернулся и глянул на меня без зла и привычной ненависти, а лишь как на обузу, с которой вынужден мириться, и которая его сильно разочаровала. Я пожала плечами. А что мне говорить? Оправдываться не собираюсь, тем более, что сам виноват, не умея себя контролировать.
Я села и потянулась к подносу с жареным мясом. Война войной, а обед по расписанию. Эти переносы в будущее сильно выматывают. Мито опять отчего-то взбесился, Дэзан спокойно встал с ним рядом, а Паре разместился за моей спиной, как верный страж. Я закатила глаза, но поднимать по этому поводу панику не хотела.
– Милорд, – произнес он. – На господина Али произошло два нападения.
Мито посмотрел на меня, я старательно изображала безразличие. Ну да, кто бы сомневался, что он пожалеет, что меня не убили.
– Мне не удалось его схватить, но я рассмотрел его знак. Это был человек из гильдии наемников в Осмире.
Для меня это были пустые слова, а вот судя по напряжению Мито, он знал моих охотников очень даже хорошо. Хм. Как быстро его эмоции меняются, только что жалел, что меня не убили, а теперь хочет меня защитить. Странно и непонятно, но интересно.
– Эта гильдия не держит простых наемников, – произнес он, задумавшись о своем, а потом выжидающе посмотрел на меня. – Они не оставят тебя в покое, пока не убьют. Дэзан, Паре, следите за всеми в округе. Они славятся своей маскировкой.
– Да, милорд, – ответили оба.
– В этом нет смысла, – спокойно произнесла я, проглотив мясо и вытирая руки о штаны. – Их тут нет.
– Ты так уверен? – сощурился Мито.
И что ты пытаешься увидеть во мне?
– Я за версту чую его взгляд, так что расслабься. Не напрягай парней попусту.
Мито некоторое время молчал. М-да, доведу я мужика до ручки с такой-то путаницей в эмоциях, а еще говорят, что мы эмоциональней. Сейчас бы я поспорила.