– Думаю, мы с тобой поладим, Алиса. Мне очень симпатичны маленькие девушки...
По её спине пробежались мурашки. Бросив взгляд назад, она увидела пару угрюмого вида мужчин. Ей надо как-то выбраться из этой передряги. В конце концов, ей нечего терять, как и нет ничего, за что стоит бояться, помимо лишения своей девственности. Раз так, то стоит постараться и с ее маленькой и легкой комплектацией она сможет проскользнуть вон в ту щель кирпичного забора, а затем очень быстро убежать в другой конец города.
Сейчас! Пока мужчина отвлечен своим монологом, девушка ловко прыгнула в щель и больно проехалась животом по земле. Но зато теперь он и его люди не достанут ее тут, а она под их возмущенные и удивленные крики поспешила скрыться за другим забором, за которым шла людная улица. Натянув кепку пониже, скрывая приметные рыжие волосы, она слилась с толпой. Довольная собой, она сжала в кармане опять сворованную десятку.
Еле сдерживая слюни при запахе свежего хлеба, Алиса спускалась в подвал, где жила последние полгода. Ее привели сюда другие сироты и давно уже считали её старшей сестрой. Три девочки – Ира, Соня, Вера – и один мальчик, Никита – это ее семья. Все они сбежали из приютов и остались тут, перебирая подачками прохожих, пока не появилась она.
Спустившись в подвальное помещение, ей нужно пройти пару метров и выйти в кое-как обустроенную комнату, но … не сегодня. Девушка застыла сразу, как только услышала из-за угла чужие голоса.
– ... не хочу, – плакали девочки.
– Тогда нет выбора, кроме как насильно вас притащить, – говорил грубый мужской голос. – Папаня добрый только к тем, кто добровольно к нему идет. Теперь вам уже не отвертеться. Таким непослушным малявкам он назначает самую грязную работу – обслуживать клиентов.
Больше Алиса не могла терпеть и вышла в проход.
– Отвали от них. Они мои.
Мужчина оказался не один, а ещё с двумя. Они все удивленно посмотрели на нее.
– Сестричка! − крикнули девочки и расплакались еще сильнее.
– Ба! Еще один птенчик, и довольно миленький, – облизнулся мужчина. – Так это из-за тебя они тут сопротивляются? Ты им в мамаши записалась?
– Вот именно. Поэтому отвали от них.
Хоть она и говорила твердо, но внутри все дрожало. В подвале тесно, сбежать самой для нее не проблема, но вот дети… Сейчас не время бояться, ведь они смотрят на нее.
– Вот как. Тогда, может, ты сама пойдешь к Папане вместо них. Он любит таких миленьких девочек.
Алиса судорожно вздохнула.
– Да. Веди меня.
Мужчина вначале немного замялся, а затем схватил ее за руку и повел. Девушка еле успела бросить хлеб детишкам и бодряще улыбнулась.
– Скоро буду.
***
Алиса стояла перед Папаней, пытаясь совладать с тошнотой. Только что этот мужчина, у которого она работает больше двух лет, пытался склонить ее на секс. Он и раньше это делал, но сейчас он был куда серьезнее.
– Ты же знаешь, Лиса, – он назвал ее по прозвищу, а это значит, что он очень недоволен, – не люблю насилие над девушками, но с тобой договориться никак не получается. Ты же знаешь мои чувства к тебе. Но это я еще потерплю, но ты должна запомнить, что твоя невинность принадлежит мне.
Девушка сглотнула. Хоть мужчина и выглядел спокойным и говорил так, но все знают, что на самом деле представляет собой Папаня. Он расчетливый, бесчувственный теневой бандит, которому принадлежат все в этом районе точки наркоторговли, детской проституции и попрошайничества. Она согласилась работать на него с условием, что он не тронет четырех ее деток-сирот. За ее спиной говорят, что она имеет привилегии, так как Папаня имеет виды на нее, и это правда. Ей удавалось до сих пор отделываться одними тошнотворными поцелуями, и то только под предлогом ее добровольного согласия на секс, когда она сама захочет, а если нет, то до восемнадцати лет. Алиса сама удивлялась, как это он согласился. Но сейчас она находится в большой опасности.
– Я решил подождать, как ты и просила, даже не разозлился на прошлый твой побег через окно, но... Если я узнаю, что ты спуталась с кем-то за моей спиной, я за себя не ручаюсь.
– С чего вы взяли? – решила она сыграть в дурочку, хотя четко понимала, кого он имеет в виду.