- Сегодня ровно пять лет.
Зайдя за калитку низкой железной ограды, Алиса села рядом, на свободную часть скамейки.
- Знаешь, - начала Катя, - я вот никак не могу осознать, что ввязалась во всю эту историю. Интересно, он бы поверил в то, что это происходит со мной?
- Я думаю, отец бы гордился тобой. Ты не бросила его дело, продолжаешь искать правду. Это дорогого стоит.
Каждая пауза в их диалоге сопровождалась глубокой тишиной практически безлюдного кладбища.
- Он всегда говорил мне, - после недолгого молчания, Катя продолжила, - что на Земле нет ничего дороже людей. Супер банальная фраза, но она мне очень нравится. Вот эта философия его жизни, его ценности… Он не боялся. Он понимал, что с ним могут сделать за попытки выяснить детали той аварии, но продолжал их совершать. И только когда начинала грозить реальная опасность, он ненадолго отступал, чтобы о нём забыли, хотя бы на время.
- Его можно понять. Это ведь была и ваша семейная боль. Конечно, он хотел дойти до настоящей причины взрыва.
- Да. Но, к тому же, папа хорошо понимал: если они смогли допустить такую трагедию однажды, им ничего не помешает допустить её ещё раз. Наверное, это давало ему силы и смелость бороться. Я помню одно его выражение: “Нет такой цены, которую нельзя заплатить, чтобы спасти хорошего человека”. Ну, вроде как-то так, точно уже не скажу. Я очень хочу следовать этим словам, хочу приехать к нему сюда в следующий раз, и сказать, что я всё сделала. А пока, - сказала она, и слеза предательски покатилась по её щеке, - мне даже стыдно, что год за годом прихожу сюда с пустыми руками.
Заметив, как голос подруги задрожал, Алиса приобняла её за плечи:
- Кать, такие дела не решаются за пару лет. Я думаю, твой отец тоже это понимал, и никогда бы не обвинил тебя в этом. Ты сможешь всё разрешить, я в тебе уверена.
- Я до сих пор не могу привыкнуть, что должна приходить сюда каждый год. Сюда. А не к нему в квартиру, - сквозь слёзы говорила девушка, - Что мне нужно брать к нему на встречу цветы, которые завянут этим же вечером, пакет сладостей, которые он никогда не съест. Он же мог ещё пожить, если бы не авария.
- Тише, тише, - пыталась успокоить её подруга.
- Почему всё так, Аль, ну почему? Почему люди умирают, болеют и страдают из-за чужих амбиций? Почему одни решают, жить другим или нет? Когда это пройдёт?..
Холодную тишина стояла над этим жутким, оплаканным столькими людьми местом. Её нарушал лишь шелест листьев, разбросанных по старому асфальту. Ноябрьский ветер гнал их вдоль оград и бордюров, изредка задувая в грязно-серые лужи, лежащие в дорожных рытвинах.
Алиса не смогла ничего ответить. Она только сильнее обняла подругу, поглаживая огненно-рыжие кудри её волос. Этот разговор, кажется, ещё сильнее сблизил этих разных, сложных людей, сошедшихся когда-то на одном лишь желании найти истину среди умело запутанных кем-то нитей бесконечной лжи.
========== Глава 15. “Never more” ==========
По тёмной глади реки разливались отражения огней домов, стоящих на противоположном берегу. Ослепительная, полная луна выходила из-за облаков, бросая свой холодный свет на шумный, полуспящий город.
Алиса стояла у самого края, руками оперевшись о заграждение.
- Аль, кто это был? - вдруг раздался голос Паши. Парень подошёл к ней и встал рядом, облокотившись о железный забор, отделяющий берег от реки.
- Ты про кладбище?
- Да.
- Подруга, из этой жизни. Я, как оказалось, хорошо знала её брата, мы учились с ним в одном университете.
- Понятно, - выдохнул он, как бы от облегчения, что эта таинственная девушка хотя бы на первый взгляд не представляет для них опасности, - Прости за вопрос, но, ты сказала сегодня… ты теперь с Костенко? Как это могло…
- Понимаю, что тебя удивляет, - перебила она, - Не знаю. Как-то так случилось. Правда, у меня нет никаких объяснений вообще всему, что произошло со мной за это время. Тебя устроит ответ, что мы просто любим друг друга? - героиня улыбнулась и коротко посмотрела на парня.
- Да, вполне, - усмехнулся он, - А как ты, вообще? Как ты жила после всего, что случилось тогда, шесть лет назад?
- Пришлось привыкать, осваиваться. В каком-то смысле, заново учиться ходить. Но, наверное, это даже лучше, чем моя “прошлая” жизнь. У меня здесь появилось больше шансов, чем было там, в том мире. Пока мои видения снова не пришли, всё было очень хорошо.
- Видения? Это как в Америке, ты про те свои способности?
- Нет. Я совсем про другое. После Припяти я почти перестала чувствовать то, что чувствовала раньше. Эта часть меня как будто закрылась, и видений не было долгое время. Но полтора года назад со мной случилось что-то. Врачи назвали это галлюцинациями.
- Что ты видела?
- Тебя, - девушка повернулась к нему и взглянула прямо в глаза, - В ночных кошмарах, в отражениях, в толпе, в пустых коридорах. Со временем это становилось всё чаще и чаще. Меня даже пытались лечить, но ничего толком не помогало. Пока мы не встретились сегодня по-настоящему.
Порывы холодного ветра и звуки проезжающих машин наполняли тишину городской окраины. Выдержав паузу, Алиса, глядя на противоположный берег, вновь заговорила:
- Скажи, ты чувствовал что-нибудь? Что ты приходишь ко мне, что пытаешься что-то сказать, или куда-то увести?
- Аль, честно, я вообще ничего не помню. Ни одной минуты за все эти шесть лет. Я сам не могу понять, как это всё…
- Ребят! - окликнула их Аня, заметив подъезжающую большую чёрную машину. Паша подошёл к девушке и облокотился о капот её автомобиля. Алиса какое-то время стояла возле железного забора, но затем спешно ушла вслед за Пашей.
- Сергей? - в вышедшем к ним мужчине он узнал Костенко. Затем он увидел и Гошу.
- Мы должны тебя бояться? - Сергей держал руку у пояса, готовясь вынуть из кобуры пистолет.
- Я не знаю.
- Он ничего не помнит с того дня, как пропал в Припяти, - вмешалась Аня, - Мы должны ему помочь.
- А что, если он врёт?
- Если б это было так, - держась рукой за бок, говорил Паша, - мы бы вряд ли вели этот «прекрасный разговор». Я как будто включился, ко мне вернулось сознание, а до этого я что-то делал, как-то действовал, но ничего из этого не помню.
- А почему сейчас? - недоумевал Костенко. Они с Рябовым осторожно подходили ближе к нему, - Что произошло?
- Я не знаю. Я увидел Лёху, меня ранили, я чуть не умер.
- Это логично, - вдруг заговорил Виктор, включая прибор, поднося его к парню, - Вы потеряли очень крови, молодой человек, слишком много крови. Посмотрите, какой он бледный. Поэтому к вам и вернулось обычное сознание. Но это только на время.
- А это чё за электроник? - в свойственной ему манере возмутился Лёша.
- Всё в порядке, это коллега, - ответил Сергей. Заметив сильные колебания на приборе именно в той стороне, где стояла Алиса, Рябов направил короткие металлические антенны на неё.
- Что это? - словно от боли, она схватилась руками за голову, - Выключите, зачем вы…
- Всё, хватит! - попытался остановить его мужчина.
- Да, простите, простите, - как бы растерянно, учёный нажал какие-то кнопки, и лампочки на устройстве погасли. Вместе с тем, девушка облегчённо выдохнула и опустила руки, - действие крови у него ослабло, но вот на неё прибор, почему-то, среагировал, - докладывал он Костенко. Тот слушал его, немного виновато поглядывая на Алису.
- Ну может техника ваша барахлит, - вмешался Лёша, на удивление героини, желавший отвести от неё подозрение, - Мало ли, ошибка какая-то.
- Да, это экспериментальный образец, но он ещё не показывал таких результатов… - удивлённо и настороженно размышлял Рябов, - впрочем, очевидно, это он организовал покушение на Голухова? - обращаясь к Сергею, шепотом спрашивал он.