— Вы, наверное, не поверите, — расхрабрилась Алиса («Само собой», — буркнула Фафошка.), — но я и без вас знаю довольно много стихов. — Она не без гордости собиралась перечислить все, поскольку считала, что знает куда больше, чем многие её сверстники. — Я знаю «Сияй мне, звездочка» и._
— Фе! — фыркнула Фафошка. — Все звезды сияют одинаково: если видела, как сияет одна, значит, знаешь, как сияют все!
«В этих стихах говорится совсем наоборот», — проворчала Алиса, однако не вслух — ей эти двое казались уже вполне симпатичными, и не хотелось их снова обидеть.
— А?! Что я говорила! — воскликнула Фафошка. — Кто слышал одно молчание, тот знает их все! Это твоё молчание в точности — ну просто слово в слово — такое же, как предыдущее!
— А вот и нет! Слова, которые я произнесла — то есть которые я не произнесла — в это молчание, совсем другие, чем те, которые я не произнесла в предыдущее. — Однако про себя Алиса не могла не подумать: «Какую же чушь мы тут мелем!»
Вдруг Тутошка вскочил и, хотя одна из его ног-палочек ещё плохо сгибалась, бросился к бадье, поднял её и заглянул вовнутрь.
— Так я и думал, — сказал он, грустно покачав головой. — А всё из-за тебя. — Взгляд его, брошенный на Алису, воистину был по-королевски суров. — Почти вся вылилась. Значит, нам придётся снова лезть на горку за водой.
— Но зачем вам вода? — спросила Алиса. — Я никогда этого не понимала, и в стихах об этом ничего не сказано.
Тутошка тут же начал тараторить о каких-то то ли гадостях, то ли гадах, которым необходима вода и которые совершенно необходимы каким-то то ли готам, то ли гутам. Про готов Алиса кое-что знала: они жили тут, на севере, и их нельзя путать с готтентотами, которые живут где-то там, на юге, по другую сторону земли, которых, в свою очередь, нельзя путать с гугенотами, потому что готы с готтентотами — антипаты или, нет, антипуты (здесь Алиса вспомнила, что однажды уже пыталась вспомнить это слово и что звучит оно как-то не так), а гугеноты вовсе ни при чём.
Одним словом, она совсем запуталась в словах и решила, что лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать, — подошла и заглянула в бадью. Воды в ней и вправду почти не осталось, а то, что в ней было, сразу же напомнило Алисе что-то очень знакомое — ну да, конечно, того самого Глубоководного Гада, завязанного в узел. Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что там не один Гад, а множество Гадиков помельче и притом очень странных, и переплелись они между собой тоже очень странным образом, поскольку извивались (если только это можно назвать извивами) под углом в 90 градусов! Больше всего каждый из них походил на большую букву Г. Алиса не знала, что и подумать. Помолчав, она спросила:
— А что, готентуты — или, кажется, правильнее будет готентамы — едят этих Г — то есть, я имею в виду, Гадов? (Сами видите, она ещё не совсем выпуталась из того, в чём запуталась.)
— Разумеется, едят! — отвечал Тутошка. — Но в основном по местожительства, — и беспечно махнул рукой, — там, в Гогенцолернгродыргбулщергогломоглогуттеннахтенбергмрулдырбурге.
— Прошу прощения… — Алиса совсем растерялась, — а нельзя ли повторить это… по буквам?
— Ну и худая же из тебя ученица — хуже некуда! — вставила Фафошка.
«Сама ты худая — худее некуда», — подумала Алиса, но вслух говорить не стала.
— О, майн Гот! — всплеснул руками Тутошка и оттараторил по буквам: — Гэ-о-гэ-е-эн-цэ-о-эл-е-эр-эн-гэ-эр-о-дэ-ы-эр-гэ-бэ-у-эл-гэ-ща-е-эр-гэ-о-гэ-эл-о-эм-о-гэ-эл-о-гэ-у-тэ-тэ-е-эн-эн-а-ха-тэ-е-эн-бэ-е-эр-гэ-эм-эр-у-эл-дэ-ы-эр-бэ-у-эр-гэ. — Потом добавил: — В первом случае я нарочно пропустил одно гэ, а без него — это совсем другое место, но ты — ха-ха! — все равно ничего не заметила!
У Алисы ум за разум заходил, но она твёрдо решила во что бы то ни стало выяснить как можно больше об этом самом длинном из всех известных ей названий.
— Прошу прощения, — вежливо начала она, — но где находится этот… как его… — и замолчала, сообразив, что никогда в жизни не сумеет произнести это хотя бы до половины. (А вы смогли бы?)
— Ты имеешь в виду Гогенцолернгродыргбулгщергогломоглогуттеннахтенбергмрулдырбург? — спросил Тутошка. — Да ведь именно туда мы с Фафошкой должны отнести бадью с Гэобразными, а не то — о-го-го…
— Что о-го-го? — поинтересовалась Алиса.
— О-го-го что будет, — воскликнул он, — потому что Гогенцолернгродыргбулгщергогломоглогуттеннахтенбергмрулдырбургу эти Гэобразные просто необходимы. Поняла?