— Это неправда, — шепнула Алиса Дэльфину, слона попадают в словари совсем по другим причинам!
— Чего ты хочешь от Парламента, — ответил профессор, хмурясь. — Смотри в корень!
— Что вы имеете в виду? — спросила Алиса.
— А вот что, — разгорячился Дэльфин, — слово «парламент» происходит от французского «partlement»: «парла» от слова «parle» — «говорить», а «мент» от слова «mentir» — «лгать». Вот почему во всех парламентах все и всегда лгут.
Алиса плохо знала французский, однако задумалась: а что, если профессор прав?
Между тем прямо к трибуне выкатилось О и закричало:
— От имени коалиции Й и О предлагаю изгнать Ё из алфавита и заменить его сочетанием ЙО!
— Йож — это все-таки лучше, чем Еж, — заметил Ёж.
— У меня есть и третий вопрос, — продолжал X. — Он как раз касается полугласного Й, именуемого «кратким», — оно лишено права образовывать слоги…
— Протестую! — завопило Й, тоже взобравшись на возвышение. — Требую, чтобы впредь меня именовали «длинным», ибо каждому видно, что я на голову длиннее И!
— И-и-и, — завизжали И, — а ты поработай с наше, как раз и укоротишься!
Это заявление вызвало бурю негодования со стороны А, О и Е:
— Что вы, И, называете работой? — презрительно спросило О, крутившееся на помосте. — Да на всё это предложение, которое я сейчас произношу, вас всего-то пара штук! Зато мы крутимся круглые сутки без сна и отдыха!
— Хорошо сказано! — загалдели А и Е. — Мы заняты чуть не в каждом слове, да порой не в одном, а в двух-трёх местах!
Ответ прозвучал с галёрки — беспризорное И, чумазое, как трубочист, приплясывая, издевательски пропело:
— Э… попрошу не шуметь, — проснулся председатель Эму. — Надо быть скромнее. Берите пример с Э оборотного.
Флегматичное Э оборотилось спиной к залу так, чтобы никто не видел, — и показало язык.
Между тем согласные, не обращая особого внимания на перебранку между гласными, были заняты своей забавой: между фракциями Ш и Щ шёл торг.
— Хотим быть Щ, — говорили Ш, — пришейте нам хвосты!
— Ща! — отвечали Щ. — Пришей кобыле хвост! А впрочем, нам наши хвосты надоели. Хотим быть Ш!
— Ша, ребята! — кричали Ш. — Будем договариваться: вы нам хвосты, а мы вам — что?
Одно только Ц цокало языком и цинично улыбалось, понимая, что без хвоста оно станет никем или ему придётся перевернуться.
Именно в этот момент, услышав песенку о пропавшем Бе, обидчивое Б подняло голову и завопило:
— Согласные, наших бьют!
— У-у-у… — гудел правозащитник X, пытаясь продолжить прерванную речь.
— Кажется, пахнет жареным, — озабоченно пробормотал профессор. — Да-да, очень сильно запахло жареным!
И, зажав под плавником своё Собственноручное Жизнеописание, Дэльфин Косаткинд полез под лавку.
«Ничего такого не чую, — подумала Алиса, — но здесь и вправду становится жарко. Припекает так, будто…»
Тут и наступил час Ч, и началось! Согласные и гласные пошли стенка на стенку.
Первыми в бой вступили А и Л. Они ринулись друг на друга заострёнными, как рожны, головами, и Алисе сразу вспомнились картинки из книжки, которую она разглядывала у одной из своих подруг, — поединки средневековых рыцарей. Буквы К совсем взбеленились и стали кусать всех подряд своими острыми жвалами. Буквы О носились по залу, как пушечные ядра. Т и Ш, объединив усилия, образовали трезубцы и напали на Ю, Ю защищались щитами.
Парламент мигом превратился в сумасшедший дом. Фальшивый Мартовский Заяц как-то ухитрился залезть в бутылку из-под кетчупа и время от времени испуганно таращил глаза из-за этикетки; Эму безостановочно лупил молотком по трибуне; а Королевы — Королевы гонялись друг за дружкой по кругу, как собака за собственным хвостом (только взгляни на них — сразу закружится голова); причёска у Белой Королевы сбилась набок, а Чёрная Королева во всё горло распевала что-то несусветное — даже сквозь общий гвалт Алисе удалось разобрать слова: