— Ты права. И это меня не касается, — сказала я, не обращая внимания на то, что какая-то часть меня хотела знать правду.
Она прикрыла глаза.
— Я уже сказала, что убью тебя, если ты причинишь ему вред. Это все еще правда. Но теперь, советую тебе держаться от него подальше, иначе я вытру пол твоим лицом, прежде чем причиню боль.
Ладно, с меня хватит. Она подтолкнула меня прямо к краю моего терпения.
— Если ты хочешь, чтобы я расплакалась и пообещала сделать все, что ты хочешь, попробуй угрожать чем-то более оригинальным. — Более здравомыслящий и рациональный человек упомянул бы тот факт, что мы с Коулом никогда не говорили друг с другом… и явно не собирались этого делать.
Но в последнее время я была не совсем в здравом уме.
Она встала на цыпочки, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.
— Я способна на такое, что ты даже представить себе не можешь.
— Могу сказать то же самое о себе.
— Смелые слова. Покажи же мне, на что ты способна.
— Может уже отстанешь от нее, Цветочек, — раздался сзади знакомый голос.
Маккензи нахмурилась.
— Бездомная кошечка. Мчишься на помощь бедной подружке?
Ухмыляясь, Кэт подошла ко мне.
— Именно. Но для начала кое-что проясню, я пришла на помощь тебе. Моя Али ниндзя. Когда я встретила ее в первый раз, вокруг нее валялись люди и стонали от боли. И это правда. Кроме того, я не хочу, чтобы ее отстранили от занятий через два дня только потому, что она оказала услугу всей школе и накормила тебя твоими собственными зубами. Тем более, такие как Коул — это твой круг общения. Она не виновата, что он практически съел ее глазами. На самом деле, я удивлена, почему он еще не съел Али, ведь она такая аппетитная.
Маккензи сжала кулаки. Я на всякий случай встала перед Кэт. Никто не ударит моего друга и останется живым, чтобы об этом рассказать. Это был мой новый девиз, которого я собираюсь придерживаться.
— Теперь у тебя проблемы, — пропела Кэт.
Маккензи медленно разжала пальцы.
— Ты этого не стоишь, — огрызнулась она на брюнетку.
— Думаешь? Спроси у Льда, — сказала я. — Она стоит всего.
Смеясь, Кэт помахала Маккензи, взяла меня под руку и развернула, ведя нас к пустому столику. Маккензи осталась на месте, о чем-то задумавшись.
— Как ты, наверное, уже поняла, в этом месте есть только два человека, у которых хватит смелости противостоять ей, и я одна из них, но я и представить себе не могла, что второй окажешься ты, — сказала Кэт, в ее голосе звучало ликование. — Я так рада, что мы встретились летом.
— Я тоже. — Я заметила, что все в столовой смотрят на нас, молча, даже не двигаясь. Я потерла ладонями о бедра — это помогло мне успокоиться. Неужели они слышали наш разговор с Маккензи?
Зашагав быстрей, я заметила Коула. Он сидел за тем же столиком, что и вчера, в окружении своих друзей. На несколько секунд мы встретились взглядами. Я затаила дыхание, ожидая видения. Но… оно так и не появилось.
Не знаю, чего он ожидал… и ожидал ли он вообще чего-нибудь; на его лице не отразилось никаких эмоций, пока Маккензи не подошла к его столику и не села рядом с ним. Она обхватила его лицо и пальцами погладила его щеки. Нахмурившись, он вырвался из ее объятий, и между ними завязался негромкий, сердитый разговор. По крайней мере, думаю, что это был гнев. Он сменил хмурый взгляд на угрожающий. Почесал затылок, будто сдерживался от того, чтобы не задушить девушку.
— И она отправляется в очередной умственный отпуск, — пробормотала Кэт.
«Возьми себя в руки, Белл».
— Прости, — ответила я.
Рен, сидевшая за нашим столом, сказала:
— После этого ты не сможешь отрицать, что не заинтересована Коулом.
Ну, отлично. Я так отвлеклась, что не заметила ее. По крайней мере, сегодня она не выглядела угрюмой; лицо выражало умиротворение. Но… на ней была рубашка с бахромой?
Рив и Поппи сидели рядом, вся компания оказалась в сборе. Они тоже, похоже, надели бахрому. Неужели я каким-то образом начала (ужасную) тенденцию?
— Нет, — сказала я. — Он мне не интересен. — Я уже становилась одержимой им.
— Ох. — Плечи Рен поникли, словно она была цветком, который оставили в вазе без воды.
— Мне казалось, ты сказала, что мне нужно держаться от него подальше.
— Я передумала, — весело сказала она, накручивая пряди своих волос. — Вы были бы потрясающей парой. Просто потрясающей. — Теперь она звучала слишком весело.
Я не знала, что об этом думать, поскольку слышала, что она считает его худшей из неприятностей.
— Али, Али, Али, — сказала Кэт и цокнула языком. — Не грусти. Ты принимаешь правильное решение. Коул однажды съел фунт ржавых гвоздей и утверждал, что на вкус они как слезы единорога, смешанные с пыльцой фей. Честно-честно. Я была там.