5
Свежий ветерок приятно колышет шерсть, холодит незащищённый нос, принося с собой запахи зелени и кристально чистой воды. Тихонько шелестит трава, лениво перешёптываются между собой высокие деревья, скрипят, соприкасаясь, их ветви. Гладкая поверхность озера блестит, отражая, словно зеркало, свет полной луны. Я не волк, но хочется задрать морду и завыть. Рассказать светилу о своих радостях, победах и поражениях, излить душу. Но я всё же не волк. Посему и лежу на прибрежном песочке, вытянув передние лапы и глядя прямо перед собой, словно египетский сфинкс. Под боком тихонько посапывает Айсариэль, закопавшись носом в мою густую шерсть. Так, наверное теплее, ночка выдалась не жаркая. И пусть спит, — решила я, погрузившись в воспоминания о происшедшем.
Из портала, созданного Хранителем, мы вывалились прямо в Зал Совещаний. Ллимиарэля мгновенно скрутили и утащили прочь ошалевшие от счастья служители Контроля. Варриэль притворился бездыханным и, приоткрыв один глаз, с интересом осматривал помещение. Уловку быстро разгадали, мага привели в чувство, оттащили от него обозлённого принца и заставили во всём признаться. Варриэль ничего не отрицал. Перед лицом собравшегося через несколько минут совета Хранителей он рассказал, что, узнав, где прячется его величество Филипп Освальд IV, пустил в схорон дымовую гранату и заклятие удушения. Не уцелел никто. Даже крысы, на которых ядовитый дым мог не подействовать, не выжили бы после заклятия, поражающего всё живое. От слов "дымовая граната" меня передёрнуло. Откуда ему, средневековому магу, знать про данное чудо? Хотя, если есть канализация… Не удивлюсь, если, прогулявшись по замку, обнаружу там водопровод.
По ходу чистосердечного признания мага Теллуриэль несколько раз порывался кинуться на него и задушить собственными руками. Принца удерживали вернувшиеся Эол и Эринэль. Ллимиарэля отвели в местную комнату для гостей и заперли там до решения Совета. Эльф бился в дверь, пытался выбраться через зарешеченное окно, и так орал благим матом, что служители Контроля даже заслушались.
Меня игнорировали самым наглым образом. На попытку вставить хоть слово во всеобщие рассуждения о судьбе Энтары и Ллимиарэля реагировали бурно, размахивали руками, отпихивали. В конце концов я обиделась и покинула зал. Достойно, должна сказать. Ни один из присутствующих не остался обделённым моим вниманием, когти в руки, ноги и тела получили все без исключения. И не смотрела я ни на титул, ни на возраст, ни на добрые дела, совершённые попавшим под мои когти. Свершив правосудие, я вместе с бесцеремонно вскочившей на мою спину Айсариэль поспешила убраться подальше от цитадели.
Из состояния задумчивости меня вывело шуршание песка. Я скосила глаза в сторону, откуда исходил звук. Высокая фигура с посохом и в белом, расшитом золотом балахоне осторожно кралась по берегу озера, не спуская с меня настороженного взгляда. Я потянула носом — фигура приближалась с наветренной стороны. Хоть это Айзен учёл. Я усмехнулась и вновь уставилась на блестящую в лунном свете поверхность озера, подернувшуюся едва заметной рябью. Фигура медленно приблизилась, обошла меня. В нос ударил знакомый запах. Я так и думала.
— С чем пожаловали, почтеннейший? — невинно поинтересовалась я, не оглядываясь.
Хранитель Мира тяжело вздохнул и плюхнулся на песок в паре метров от меня, положив рядом с собой посох.
— А я думал тебя напугать. Не учёл, что слух твой улучшен, — сокрушённо произнёс старец, однако в голосе его мелькнули игривые нотки.
— Вы ведь сами это отмечали ещё когда я была человеком, — ровным тоном произнесла я. — И вообще, вроде уже в почтенном возрасте, Хранитель Мира, а всё туда же, словно дитя малое.
— Да, грешен. Думаешь, легко быть Хранителем? Столько обязанностей, столько ответственности… И так скучно! Мало куда мы можем выбраться. Законы запрещают посещать многие края Антариума и даже многие миры… — Айзен тяжело вздохнул.
— Почему? — от удивления я даже дёрнулась.
Айсариэль недовольно заворчала во сне и пихнула меня в бок.
— Чтобы не натворили делов. А то мы умеем, — Айзен прикрыл глаза и усмехнулся, явно вспомнив что-то на редкость приятное.
— А кто такое придумал? — не удержалась я.
— Да мы же, — фыркнул Айзен, внезапно нахмурившись. — Ллимиарэля осудили. Теперь он отправится в тюрьму при Контроле. Не представляю, что его там ждёт.