Вскоре в ближайших кустах послышались стоны и шуршание листвы. Мои враги были повержены, спасибо дракону, который, кстати, свернулся калачиком и начал медленно каменеть. Из глубины леса послышался топот копыт и гиканье.
— Эй, чешуйчатый! — позвала я.
Камень исчез с тела дракона. На меня уставились, как ленивец на надоевшего комара: вроде и спать мешает, да напрячься прихлопнуть неохота.
Сообразив, что внимание приковано ко мне, хоть и очень ненадолго, я с трудом приподнялась, стараясь не опираться на больные передние лапы, и, набрав в лёгкие побольше воздуха, воскликнула:
— Помоги мне из леса выбраться, а то сейчас прискачут мужики на лошадях и прикончат беззащитную лису! — я старательно давила на жалость дракона, отбросив сомнения, что она у него вообще имеется.
Чешуйчатый скептически оглядел меня, задумчиво поковырялся когтем в зубах и с тяжким вздохом сел. На большее, видимо, его пока не хватало.
Топот копыт становился всё громче. По телу пробежала волна нервной дрожи, от мысли, что если сейчас этот, не до конца проснувшийся, дракон не увезёт меня куда-нибудь подальше, мужики придут и четвертуют обоих. Меня передёрнуло.
— Пошли отсюда, у мужиков…эээ… Пики! — попыталась запугать дракона я.
Тот только закатил глаза.
— И что? — дракоша царапнул себя когтями по плечу. Чешуя отозвалась звоном, неслабые коготки не оставили ни царапины.
— Тебе лисичку не жалко? По твоей вине покалеченную, между прочим… — не понимаю, почему ему, этакому бронепоезду, должно было быть жалко маленькую лисичку. И тогда не понимала, и сейчас всё никак не разберусь, что за ерунду наплела. Но ерунда, не ерунда, а подействовало.
— Извини-и-и, — дракон шмыгнул носом и, аккуратно подцепив меня за шкирку двумя когтями, бережно пристроил между роговых пластин на шее.
И вовремя, надо сказать. В ту же минуту на опушку вылетели мужики на взмыленных скакунах. Увидав дракона, они остолбенели, резко затянув поводья. Загнанные кони присели на задние ноги.
— Слушай, дракоша! — крикнула я.
На возглас не отреагировали. Тогда я рискнула вонзиться зубами в чешую. Клыки, может, и пообломаю, но хоть дракона привлеку к своей скромной персоне. Зубы скользнули по гладким пластинам с неприятным чуткому слуху скрежетом. Дракон повернул голову. Наконец-то.
— Пошли отсюда, а то мужики сейчас из ступора выйдут!
— А-а-а-а… — задумчиво. У него фишка такая, что ли?
Дракон поднялся на все четыре лапы, развернулся и двинулся прямиком через лес, кося деревья, как траву в полях, хотя некоторые из них возвышались над ним на добрых три-четыре метра, если не больше.
— Дракон, а ты чего не взлетаешь? — удивилась я, настороженно оглядываясь назад в поисках преследователей. Но таковых пока не находилось.
Ответа на мой вопрос не последовало.
"Может, боится?" — хихикнул Вермерх.
О, явился. Зачем? И без тебя тошно, вон как плечи болят и лапы онемели. Наверняка что-то сломала, вот наверняка!
"И не надейся", — фыркнул жеребец.
Я как-то и не надеюсь, я констатирую факт.
"А возвращаясь к теме, почему наш ездовой дракон с большим запасом совести не может летать — вы оба на его состояние обратите своё драгоценное внимание. Куда ему такому сонному ещё лететь?" — вклинился в начинавшуюся перебранку миролюбивый (хоть и не всегда) Юка.
"А котяра верно говорит. Особенно про совесть. Не мешало бы нашей милой хозяюшке у дракончика немного позаимствовать. С него не убудет, а нам легче станет", — съехидничал Вермерх.
Вот тебе бы точно не мешало позаимствовать у кого-нибудь хоть капельку совести и доброты, а наглость и ехидство засунуть в дальний ящик.
"Кто бы говорил! А чей девиз: "Наглость — второе счастье", мм?"
Мой девиз "Любопытство до добра не доводит, но разве добро нам нужно?", но никак не про наглость. Это ты что-то путаешь. И вообще, иди-ка, отдохни, без тебя и воздух чище.
"Не любят меня здесь", — обиделся Вермерх.
Сзади послышались грозные вопли мужиков и испуганное ржание лошадей.
— Дракоша, прибавь ходу или взлетай! — завопила я.
Дракоша же, напротив, на ходу развернулся, набрал побольше воздуха, изогнул шею, словно пружину, готовясь дыхнуть огнём, и…закашлялся, выпустив из ноздрей клубы чёрного дыма. Бедолага, курить меньше надо. А судя по запаху, курил дракоша недавно. И, похоже, травку. А может это нормально для драконов? Мне-то откуда знать…
Но даже дым произвёл на селян неизгладимое впечатление. Вернее не на них самих, а на скакунов. С испуганным ржанием холёные лошадки кинулись прочь от дурно пахнущего дымка, спотыкаясь и лишь чудом удерживая равновесие. Уважаю. Я бы уже давно свалилась.