Не знаю, почему, но первым делом я поехал в ВПТИ тяжмаш, в отдел, где я впервые встал к кульману, наверно, захотелось на секундочку стать снова тем двадцатилетним парнем, который, распрощавшись со своей слесарной юностью, пытаясь освоить проектирование технологической оснастки, пришпандорил к своему первому штампу пружины возвратного хода. Когда миновал проходную завода «Металлист», понял, что чувствую те же подъём и волнение. Всё поменялось, отдел, в котором я работал, переместился в новое здание, построенное на месте волейбольной площадки, где мы отрывались с Сашкой Ефановым, свалив потихоньку из отдела. Начальник мой бывший стал директором института, из друзей и коллег в отделе остались только Соня и Серёга Иванов. Поговорили, Сергей стал заведующим сектором и менять ничего в своей жизни не собирался, Соня тоже чувствовала себя комфортно, но указала мне на одного парня, толкового конструктора, не очень довольного своей зарплатой. Володя Сафонов, так звали этого парня, согласился перейти на работу конструктором первой категории, где-то через месяц он уже стоял за доской в Брюсовом переулке.
Потом я поехал в НИИТавтопром, вполз змей тихой сапой, мол, ничего не делаю, зашёл, скучая, повидаться, почеломкаться, потрепаться. И в самом деле, увидел всех, с кем трудился, поговорил и потихоньку уволок Андрюху Семизорова, которого помнил по работе техником в группе Линькова, Андрей стал приличным конструктором за эти годы.
Непосредственный начальник мой – Акимов Владимир Николаевич, мужик был не зловредный, внимания никакого на меня не обращал – так, здоровались, если увидимся, что, впрочем, случалось нечасто. Появление тридцатилетних парней в отделе его обрадовало, и хотя он явно понимал, что неспроста сижу я, ни хрена не делая в его отделе, тем не менее говорил мне:
– Алек Владимирович! Очень хороших ребят привели, если у вас такая возможность будет, то давайте ещё – примем всех.
С Юрой Дубининым, заведующим конструкторского сектора, я иногда от безделья ходил покурить. Происходило это так: летом в комнате конструкторов всегда было настежь открыто окно – у окна стоял письменный стол, рядом табуретка. Юра вставал на табуретку, с неё шагал на стол, далее на подоконник, затем, слегка нагнувшись, выходил в неглубокий приямок и оттуда прямо во двор. Я следовал за ним, мы доходили до скамейки, стоящей невдалеке, садились, закуривали, разговаривали. Во время нашего первого перекура я поинтересовался:
– Юр, что ты ходишь в башмаке с оторванной подошвой, как бомжара, неужто ты не можешь позволить себе какие-то простенькие ботинки.
Он с удивлением взглянул на меня:
– Так меня здесь никто не видит.
– А подчинённые твои, коллеги, да уважение к самому себе у тебя, в конце концов, есть?
Юра ничего не ответил, но на следующий день он появился на работе в весьма приличных туфлях.
Однажды Юра, изрядно поддав, водился за ним такой грешок, пригласил меня перекурить, завёл какой-то туманный разговор о том, что я многого не знаю и не понимаю, смысла которого я не смог понять, и спросил его:
– Не пойму тебя, что ты мне сказать хочешь.
Юра ухмыльнулся, откинулся на спинку скамейки, взглянул на меня искоса и произнёс:
– Не выйдет у тебя ничего.
Вот тут я понял, почему он петлял вокруг и около.
– Это не только у меня не выйдет, у кого-то, кто повыше.
– А есть кто-то и их повыше.
– Не шибко огорчусь, если б мне показали пораньше то, куда я попал, вряд ли мы с тобой бы беседовали.
Мы разошлись, размышляя о том, что каждый имел в виду.
Надо сказать, с появлением в коллективе двух молодых тридцатилетних парней в дамской его части тоже стали происходить перемены; к моему удивлению, оказалось, что у нас работает несколько молодых и вполне приглядных женщин. Ума не приложу, где они были до этого, где прятались?
Шалыгин сообщил, что мне пора ехать в командировку, и снова с Титовым. На этот раз, чтобы не было осечки, мы детально договорились с Арнольдом и добрались до места без приключений. Кроме нас с Титовым, было ещё двое – ГИПы из его отдела. Утром, по приходе на завод, меня сразу взяли в оборот – Титов попросил помочь заводскому персоналу разобраться с какой-то проблемой и представил меня цеховому технологу:
– Вот, Николай, знакомься, это Алек Владимирович, кандидат наук по штамповке, он вам поможет все проблемы решить.
Мы отошли в сторону, присели к письменному столу.
– Ну что, Николай, давай рассказывай, что у вас не так.
– Да у нас при гибке косынка трещит, причём через раз, то нормально, то трещина.