Но вот чего я совершенно точно никогда в своей жизни не видел, так это столь виртуозно исполненного падения, как то, которое Синг отмочил прямо посреди библиотечного вестибюля. Дюжий мокиец убедительно запнулся о коврик на полу непосредственно у дверей. Он вскрикнул, взмахнул руками, подпрыгнул на одной ноге, кренясь и валясь со всем величием рушащегося небоскреба.
Народ кинулся врассыпную. Заверещали дети. Какая-то Библиотекарша предостерегающе вскинула руку.
Чего было больше в его падении — потрясающей грации или столь же потрясающего отсутствия оной, я, право, судить не берусь. Синг лихо перекатился через уютное кресло для чтения и влепился в массивный стеллаж, набитый книгами. Вы, может быть, знаете, что такие стеллажи обычно привинчивают к полу. Этот тоже был привинчен, ну так что с того? Какие винты и болты выдержат столкновение с мокийской ракетой весом полтораста кило?
Они и не выдержали.
Заскрипело гнущееся железо… и стеллаж опрокинулся.
Книги полетели во все стороны — только замелькали страницы. Стон покореженного металла эхом отдался от стен.
— Вот он, шанс, — выдохнул дед Смедри. — Вперед!
И ринулся в кучу-малу — еще один участник всеобщего столпотворения.
Мы устремились за ним, прошмыгнув мимо опешивших Библиотекарей. Дедушка Смедри провел нас вокруг детской секции, сквозь отдел дисков — и мы увидели перед собой обшарпанные двери с надписью ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА.
— Надевай Линзы Окулятора, малыш! — скомандовал дедушка Смедри.
И сам нацепил красноватые очки.
Я последовал его примеру и почти сразу увидел вокруг дверей этакое свечение. Не белое и не черное, как те, что я наблюдал с улицы, а синеватое. Его источник находился в квадратике на стене. Приглядевшись пристальнее, я заметил в этой части стены небольшую стеклянную пластинку, вделанную в облицовку.
— Тихоземский сканер отпечатков руки, — определил дедушка Смедри. — Что-то типа Стекла Узнавания… Ишь ты, ловко! Ну давай, малыш. Твой черед!
Я сглотнул. Было крепко не по себе. И от близости Библиотекарей, и от того, что сейчас все зависело от меня. Я подошел и прижал руку к дверям. Стекло завибрировало и загудело, но я не стал на этом зацикливаться. Я предпочел сосредоточиться на себе.
На каком-то инстинктивном уровне я всегда осознавал свою силу. Она всегда оставалась при мне, только я редко пытался взять ее под контроль. Теперь было другое дело. Я напрягся… и ощутил покалывание. Вроде того, как бывает, когда коснешься языком контактов электрической батарейки. Покалывание разбежалось откуда-то из моей груди… ушло в руку…
Дверь испустила громкий треск. Это лопнул замок.
— Шедеврально, малыш! — прокомментировал дедушка Смедри. — Ни убавить, ни прибавить! Просто шедеврально — и все!
Я пожал плечами. Я был горд.
— Двери, — сказал я, — всегда были моим коньком.
Квентин живо проник в коридор и жестом велел нам следовать за ним. Дед шагнул внутрь, подмигнув мне:
— Я всегда хотел сделать нечто подобное. Бастилия что-то неразборчиво пробурчала.
Она тащила на плече тяжеленную сумку с оружием нашего мокийца. Квентин чуть отстал, придерживая дверь, и наконец к нам присоединился слегка запыхавшийся Пой Синг-Синг.
— Извиняюсь за задержку, — сказал он. — Одной даме ну просто приспичило мне ногу перевязать!
На его правой ноге, обутой в сандалию, действительно красовалась повязка, какую накладывают при растяжении связок.
Квентин закрыл дверь, нагнулся и ощупал повязку.
— Кокосы, боль не болит… — сказал он, выпрямился и покраснел. — Ох. Иногда я порю чушь помимо собственной воли. Да, а замок-то сломался насовсем. Тот, кто пойдет здесь после нас, может что-нибудь заподозрить!
— Ничего не поделаешь, — сказал дедушка Смедри и вытащил нечто, показавшееся мне песочными часами.
Стекляшек было две, он щелкнул по обеим, и в обеих начал перемещаться песок. Одни часы он вручил мне. Песок сыпался медленно и равномерно, причем вне зависимости от того, какой стороной кверху я их держал. «Во до чего наука дошла!» — подумалось мне. Я всегда хотел обзавестись волшебными часами наподобие этих.
Нет, вру. Но знай я, что подобные часы существуют, я бы точно их захотел. А кто бы на моем месте не захотел?
Впрочем, я понимаю, что жителей Свободных Королевств может оскорбить упоминание о магии применительно к этим часам. У них, извините, странноватые понятия о том, что считается магическим, а что нет. К примеру, окуляторское могущество и Таланты Смедри определенно считаются магией, потому что доступны лишь ограниченному кругу людей. А вот песочные часы, силиматические машины, очки Синга или курточка Бастилии — это для всех. Соответственно, это не магия, а технология. Железная логика!