«Так вот с чем мы боремся, — в самый первый раз подумалось мне. — Вот чего мы стараемся не допустить…»
Синг закинул сумку на плечо, поправляя очки. Бастилия вновь приоткрыла дверь, выглядывая сквозь щелочку в коридор. Пока она этим занималась, я заметил «узи», валявшийся на полу. Машинально наклонившись, я его поднял.
Замечу в скобочках, что то же самое сделал бы на моем месте практически любой тринадцатилетний мальчишка. А если не сделал бы — значит, мало книжек читал про душегубов Библиотекарей!
К несчастью, на большинство своих сверстников я был не слишком похож. Я был особенным. И моя особость проявила себя в первый же миг, когда я взял автомат в руки. «Узи» немедленно сломался. Он издал звук, чем-то напоминавший вздох, и развалился на сотню отдельных деталей. По полу запрыгали пули, а я остался стоять с обломком рукоятки в кулаке.
— Ох, — сказал Синг. — Я вообще-то собирался здесь его оставить, Алькатрас.
— Я… ну… — сказал я, бросая на пол бесполезную железяку. — Я типа хотел… как бы… смотрю, валяется… надо же подобрать… позаботиться на всякий случай… Чтобы никто не обнаружил «примитивное оружие» и нечаянно не поранился.
— А что, хорошая мысль, — сказал Синг.
Бастилия открыла дверь, и мы выбрались в коридор.
— Следующая дверь, — сказала Бастилия.
Я кивнул, заново меняя очки. И как только на носу у меня оказались Линзы Следопыта, заметил чьи-то следы.
Они были очень свежими и очень черными. И понемногу меркли прямо у меня на глазах. И в них ощущался как бы отзвук некоего могущества.
Я сразу понял, кому они могли принадлежать.
Следы тянулись вдоль коридора, причем им сопутствовали еще одни, изжелта-черные, — и терялись вдали. Вся их цепочка прямо-таки горела, зловеще и мрачно, словно бензиновые пятна, раскиданные по полу и охваченные черным огнем.
Бастилия уже подкрадывалась к следующей двери, когда я принял решение.
— Забудьте про комнаты, — сказал я, ощущая напряжение и азарт. — За мной!
Глава 10
Ну что? Я достаточно сильно вас раздражаю?
Вот и хорошо. Я очень старался — зачем, потом, может быть, объясню, — достать вас, разочаровать и в целом вывести из себя. Ради этого я и главы обрываю в самых захватывающих местах. Чтобы вы — деваться-то некуда! — продолжали продираться сквозь текст.
Так вот, я намерен наконец-то по полной программе разобрать этот литературный прием. Если вы заметили, окончание предыдущей главы прямо противоположно той «завлекухе», которую я использовал в самом начале книги. Догоняете, о чем я? На всякий случай напомню:
«…Я лежал привязанный к алтарю, сложенному из устаревших энциклопедий. Библиотекари, служители темного культа, собирались принести меня в жертву силам зла…»
Подобное поведение автора — начинать книгу с такой вот «завлекухи» — вообще-то является совершенно непростительным. Скажу даже больше: если обнаружите в первых строках произведения нечто в таком духе — смело можете бросить книгу и не читать дальше. Уж я-то знаю, о чем говорю. Автор, который пользуется этим приемом, вряд ли потом объяснит, каким образом бедолага герой оказался привязанным к алтарю. А если все-таки объяснит, то на самых последних страницах. Так что прежде, нежели это случится, вы одуреете, следя за прихотливыми извивами его мысли, вникая в скучные рассуждения и сомнительные философствования. И лишь потом вам весьма кратенько и скомканно сообщат то, о чем вы с самого начала хотели узнать.
Так вот, «завлекухи» позволительно помещать исключительно в концах глав. Это заставляет читателя скорее переворачивать страницу, то есть благополучно перемещаться к новым эпизодам, служащим развитию интересных событий, и не тратить свое время на разное бессмысленное словоблудие.
Честно говоря, авторы чаще всего — такая самовлюбленная публика…
— Алькатрас? — окликнула Бастилия, когда я двинулся по следам в глубь коридора.
Я махнул рукой — дескать, давайте за мной. Медлить было некогда, черные следы быстро бледнели. «Ладно, — подумал я, — если они исчезнут совсем, пойдем дальше по желтым. Они вроде держатся лучше. С другой стороны, как я пойму, если они разойдутся?»
Бастилия и Синг торопливо последовали за мной. Уже на ходу до меня вдруг дошло, за что я, собственно, взялся.
Я пытался выслеживать Темного Окулятора.
Это при том, что я даже отдаленно не представлял себе, что это за фрукт — Темный Окулятор. Я был уверен только в одном: встречаться мне с ним незачем. Хотя бы потому, что это именно он, скорее всего, прислал по мою голову того типчика с пистолетом.