— Само собой. Он хочет… Подожди, что?
В этот самый момент к нам подошел король Дартмур. Дедушка Смедри и остальные — даже Закия — ответили ему поклоном, так что я последовал их примеру. Затем король поцеловал Драулин.
Да-да. Он ее поцеловал. Я с ужасом смотрел на происходящее — и не только из-за того, что и подумать не мог, будто кто-то захочет поцеловать Драулин. (Как по мне, это отчасти напоминает поцелуй с аллигатором.)
А если Драулин была женой короля, значит…
— Ты принцесса! — воскликнул я, обвиняюще указав пальцем на Бастилию.
Она состроила гримасу.
— Ну да, типа того.
— Разве можно быть «типа» принцессой?
— Ну, наследовать престол я не могу, — ответила она. — Став Рыцарем Кристаллии, я отказалась от любых притязаний на трон. Обет бедности и все такое.
Вокруг нас кружила толпа: одни направлялись к выходу, другие как-то чудно останавливались, чтобы поглазеть на нас с дедушкой.
Мне следовало догадаться, что Бастилия принадлежала к королевской семье. Названия тюрем. Ее имя совпадает с одной из них, а вот имя матери — нет. Зная это, можно было легко догадаться, что семья ее отца принадлежала к высшим кругам. К тому же в таких историях среди персонажей первого плана всегда прячется кто-нибудь из особ королевской крови. Это что-то вроде профсоюзного предписания.
На тот момент у меня было несколько вариантов. К счастью, я выбрал именно тот, который не выставил меня полным идиотом в глазах Бастилии.
— Это же обалденно! — воскликнул я.
Бастилия моргнула.
— Ты не злишься, что я это скрыла?
Я пожал плечами.
— Бастилия, я и сам принадлежу к какой-то чудаковатой знати. Какая разница, если ты тоже из ее числа? Да и не скажешь, что ты мне как-то врала. Ты просто не любишь говорить о себе — вот и все.
А теперь приготовьтесь. Вот-вот произойдет кое-что очень и очень странное. Более странное, чем говорящие динозавры. Более странное, чем стеклянные птицы. И даже более странное, чем мои аналогии с рыбными палочками.
На глаза Бастилии навернулись слезы. А затем она заключила меня в объятия.
Девчонки, могу я внести одно предложение? Не стоит обнимать людей без предупреждения. Для многих из нас (примерно 1/2 всего человечества) это все равно что выпить залпом целую бутылку огнедышащего соуса.
Кажется, в этот момент я издал несколько весьма занятных и бессвязных звуков, за которыми последовало отрешенное выражение лица, а потом я и вовсе начал одурело пускать слюни.
Затем до меня донесся чей-то голос.
— …Бастилия, я не могу вмешиваться в правила Кристаллии.
В голове просветлело. Бастилия выпустила меня из своих беспричинных, несанкционированных объятий и отошла, чтобы поговорить со своим отцом. В комнате стало куда меньше людей, хотя несколько человек по-прежнему стояли вдоль ее периметра, с любопытством наблюдая за нашей группкой.
— Знаю, отец, — ответила Бастилия. — Я должна встретиться с наказанием лицом к лицу, как обязывает мой долг перед орденом.
— Узнаю свою девочку, — произнес король, кладя руку ей на плечо. — Только не принимай их слова слишком близко к сердцу. Мир вовсе не так опасен, каким его подчас рисуют рыцари.
В ответ Драулин приподняла брови. Глядя на эту пару — короля в сине-золотой мантии, Драулин в ее серебристых доспехах — казалось, что они и правда подходят друг другу.
Но мне было по-прежнему жаль Бастилию. «Неудивительно, что она вся на нервах», — подумал я. Королевская кровь с одной стороны, твердолобые рыцари с другой. Это все равно что расти зажатой между двумя булыжниками.
— Гауптвахт, — обратился к королю дедушка Смедри. — Нам нужно поговорить о планах Совета.
Король повернулся.
— Ливенворт, боюсь, уже слишком поздно. Решение уже почти принято. Ты еще сможешь проголосовать, но это вряд ли на что-то повлияет.
— Как вы вообще могли подумать о том, чтобы сдать Мокию? — спросил дедушка Смедри.
— Все для спасения жизней, мой друг. — В голосе короля прозвучала усталость, и я почти наяву увидел бремя, которое ему приходилось нести. — Решение не из приятных, но если оно поможет остановить войну…
— Ты же не можешь всерьез ожидать, что они сдержат слово. Хандрящие Хайнлайны, Гауптвахт! Это же безумие.
Король покачал головой.
— Я не стану королем, отказавшимся от предложенного перемирия, Ливенворт. Не стану разжигать конфликт. Если у нас есть шанс достичь мира… Но об этом не стоит говорить у всех на виду. Предлагаю перейти в мою гостиную.