Пока я затаскивал волчару во двор и закрывал за собой ворота, сатир ускакал за трактирщиком. И едва я закончил возиться, вернулся уже с ним. Рангар оказался невысоким, мне по грудь, мускулистым и пузатым рыжим… Орком?! Нет, серьезно. Бледно-зеленая кожа, клыки, густой рыжий ирокез, переходящий в толстую косу, сплетенная в две рыжые косички борода. Хотя, может, это не орк-недомерок? Может, это гоблин-переросток? А с другой стороны, не похер ли?
В руке у трактирщика была палка со светящимся на ней шаром, с мой кулак размером. Эдакий магический факел. И вот, подсвечивая себе этим фонариком, Рангар принялся деловито вертеть нашу добычу, придирчиво разглядывая со всех сторон. Даже под хвост заглянул.
— Шкуру малость попортили, надо было ровно посреди брюха пороть, повдоль. — вздохнул в конце концов трактирщик. — Ну это на будущее. Так, неплохой полушубок выйдет. Три серебрухи за него дам.
Я вопросительно посмотрел на сатира. Тот немного подумал, после чего согласно кивнул.
— Мыться с дороги желаешь, незнакомец? — обратился после этого ко мне трактирщик. — Или ты не из таких?
— Помыться, только если перед сном. — секунду подумав, ответил я. — А вот руки от волчатины отмыть не помешало бы перед едой. А то воняют какой-то псиной…
— Блеезеер, покажешь, где тут умыться? — обратился к сатиру орк, и, получив положительный ответ, подхватил волокушу и потащил волчью тушку в свободный от построек край двора.
Сатир же поманил меня в сторону конюшен. Оказалось, что между избой и стойлами есть незаметный с первого взгляда проход, ведущий прямиком на задний дворик, по узкой тропинке между избой и забором.
— Вот это — баня. — показал козломордый спутник на небольшую избушку, из трубы которой шел небольшой дымок. — А вот эта бочка — для умывания. Вот этой кадушкой черпаешь из нее воды, вот на этот столик ставишь, и умываешься. А вот из этого мешка сено берешь, натираешь им руки и прочее, что неприятным запахом пропиталось! Там сучье мыло подмешано, трава такая, она мокрая пену дает, грязь лучше отмывается!
В общем, показав это все, Блеезеер сам приступил к водным процедурам, попутно сожрав пару пучков моющего сена. Я взял второй деревянный тазик и повторил его манипуляции. Не сказать, что это было хотя бы немножко похоже на современную гигиену. Но, как говорится, на безбабье и карп — баба. Или как там? Вот блин, столько лет мертвым пробыл, аж родные поговорки забывать начал…
В общем, самое главное — руки псиной вонять перестали, и уже хорошо. Одежда… Ее потом, в баньке состирну. Надеюсь, тех монет, что нам за зверя обещали, хватит на местную помывочную.
— Блейзер, а ты чего это волка так легко отдал? — вдруг вспомнил я, зачем мы вообще его тащили. — Ты ж про задание что-то там говорил. Или не было на него никакого задания?
— Да от чего ж не было? Было! — чуть ли не засветился от радости сатир. — Взял я это задание, получил награду, потом уже Рангара позвал. Вот, смотри, что за него назначено было!
С этими словами Блеезеер достал из сумки кожаный мешочек и с легким звоном монет сунул его мне в руки. Ослабив завязки на этом кошеле, я заглянул внутрь. Три золотые монеты. Несколько серебряных.
— А это много, или мало? — на всякий случай уточнил я ценность этой награды.
— Это в самый раз за такого монстра! — хихикнул сатир. — А если в общем, то крестьянин со своего удела золотой за сезон зарабатывает. Охотник удачливый может и за месяц столько добыть…
— А неудачливый? — усмехнулся я в ответ.
— А неудачливый — волков кормит! — засмеялся рогатый. — Собой! Ха-ха-ха-ха!
— Понятно. — покивал я. — В общем, повезло. Как делить будем?
— Ну, если по-честному, то мне золотой, тебе остальное. — резко переменился в лице сатир на глубоко задумчивое состояние. Я-то там только в дудку подул, да бежать собирался. Остальное ты сам все сделал!
— Ну а без дудки я бы кормил щас ту бешенную шавку. — пожал я плечами. — Ладно, на тебе пока один желтый с серебром, остальное потом разменяем, поделим.
Сатир, надо отдать ему должное, не стал играть в честь и совесть эпохи, и с заметной радостью принял денежки. После чего мы отправились в трактир. Первое, что мне бросилось в глаза, когда мы входили внутрь, это… Нет, не интерьер. Толщина стены. Почти метр. Это что, с учетом среднего диаметра дерева, из которого было собрано помещение, выходит, она в три бревна шириной? Нех*ево. Непонятно правда, нахуя. Хотя, судя по толщине дверей и стен, воевали тут либо с богатырями, либо с морозами по минус двести.
Внутри ничего особенного. Просторный зал, в котором было несколько человек в непривычной современному русскому глазу одежде. Светлые стены из беленых бревен, затоптанный пол из голых досок. Прибитая прямо к полу мечом сквозь жопу крыса размером с кошку, все еще подающая признаки жизни возле стола группы незнакомцев. Барная стойка из старого дерева с различного оттенка пятнами и разводами, за годы существования впитавшимися в древесину. Рыгаловка, каких поискать! Но если тут, как я понял, что-то типа средневековья, то, наверное, элитное заведение! Даже охрана есть в виде пузатого, но от того не менее грозного существа, похожего на плод любви гориллы и тыквы. Лысая круглая голова с бледно-оранжевым цветом кожи, угрюмая клыкастая морда и комплекция сумоиста. Одет секьюрити был в меховую безрукавку, меховые шорты и костяную тюбетейку, бывшую когда-то куском чьего-то черепа. Если он встанет, то роста, наверное, будет метра в два. Вооружен охранник был сучковатой дубиной-бревнышком, тихо-мирно лежавшей поперек коленей. Как мне потом сатир рассказал, это был огр.