— С минуту назад новое задание появилось, местное. — перебил я ее, кивая. — Разбойники завелись в округе. Пять золотых дают за координаты, и двадцать с чем-то за зачистку. Наверняка они.
— Наверняка. — согласился со мной молодой. — За сильных бандитов дали бы больше. А так, видимо, шпана какая-то, только и могут, что одиночек да крестьян дергать.
— В любом случае, мы не можем больше ждать, когда в ордене освободится еще один алхимик, и сможет прибыть к нам. — продолжила тетка. — В общем, твой друг рассказал нам, что ты алхимик, и что тебе нужен походный стол. Он у нас есть, разбойники его не стали брать. Поможешь нам добыть алхимические запчасти с упырей — стол твой. Бонусом, оставим тебе справочник Аелдея. Нам он ни к чему, тебе может пригодиться.
— Че за справочник? — зацепился я за непонятное слово.
— Книга, в которой Аелдей, алхимик наш, свои заметки вел. — охотно ответила тетка. — И кстати, ты хотя бы хорошее зелье жизни можешь создать?
— Пока только простые. — развел я руками. — Я не так давно узнал об этом своем таланте. Не знаете, до хороших, это мне сколько качаться?
— Это первое улучшение, на десятом уровне зельеварения открывается. — ответил один из арбалетчиков.
— Хреново, конечно. — почесала тетка затылок.
— Так может, подождем пару дней? — предложил молодой. — Нарвем ему травы, пусть прокачается. Без зелий тяжелее будет, а два дня погоды не сделают.
— Да и позволено мне будет сказать, у меня очки жизни в заднице, меня даже комары насмерть щас загрызть могут. — добавил я. — В общем, я за, но мне выздороветь нужно.
— Сколько сейчас здоровья? — поинтересовалась тетка.
— Пятьдесят два. — честно признался я, не видя причин скрывать этого.
— Да, этого очень мало. — покивал тот самый арбалетчик, что пояснял за уровни. — Даже пары дней не хватит, чтоб хотя бы до двухсот восстановиться. Но, если ты уровень зельеварения поднимешь, можно будет варевом восполнить.
— Тогда, раз ты не против присоединиться к нам, так и поступим. — решительно хлопнула ладонью по столу тетка. — Но не больше трех дней. Дольше ждать нельзя, через четыре дня упыри массово попрут на человеческие селения.
— А почему они сейчас не прут? — стало мне интересно.
— Они молодые, им любой свет с небес опасен. — пояснил арбалетчик, решивший отчего-то стать справочником. — Сейчас луна полная, яркая, она их обжигает, они и остерегаются далеко от гнезда отходить, да надолго. Зверями пока питаются. Но вот если допустить, чтобы они отожрались, то тогда пиши пропало. Могут так возвыситься, что и солнце им недолго будет безопасно. Через пять дней луна станет уже не такая яркая, они рискнут на дальнюю вылазку пойти, с голодухи.
— Окей, я в деле. — пожал я плечами. — А можно стол со справочником авансом? Предпочитаю разбираться по инструкции, а не методом тыка. Не ссыте, не сбегу, мне этот стол для системного задания нужен.
— Попробуешь сбежать — я тебя даже из-под земли достану. — с усмешкой просипел хрен в углу и откинул капюшон.
Глава 7
— Чувак, тебе бы к целителю сходить. — сочувственно посмотрел я на этого хрена.
Выглядел он реально не очень. Серая кожа, заостренные уши. Прическа типа «я у мамы эмобой», из черных волос. Серые выцветшие впавшие глаза, когда-то бывшие карими, с пустыми мешками под нижними веками. Словно он щас вот-вот умрет от недельной диареи, сопровождавшейся такой же продолжительности запоем.
— А я ходил. — усмехнулся он в ответ, обнажая белоснежные, на зависть всем блендаметам, острые игольчатые зубы. — Невкусный попался.
Вампир? Удивленно подняв левую бровь, я посмотрел на пятерку борцов с нежитью.
— Это Двал, он алукард. — спокойно пояснила тетка.
Я опустил левую бровь и вопросительно поднял правую.
— Алукарды — это вампиры на службе сил добра. — хохотнув, пояснил мужик-справочник. — А Двал и вовсе — жрец Анкея.
Опустив правую бровь, я удивленно поднял обе. Усмехнувшись, вампир отхлебнул содержимое своей крынки, после чего демонстративно облизнул с губ густую темную кровь. А над его головой мигнула надпись «Двал, Светлый Алукард», красными буквами враждебно настроенного моба. И вот тут я и понял, что было не так. Над моими собеседниками не было ников. О чем я и не преминул спросить.