Словно мост мы сомкнули руки с тобоюПокуда волнаЗа волной чередоюВзгляд за взглядом влечет под него с тоскою
Тьма спускается полночь бьетДни уходят а жизнь идет
Вот и наша любовь подобна стремнинеИ медлят годаКак река на равнинеНо надежда неистова и поныне
Тьма спускается полночь бьетДни уходят а жизнь идет
Дни уходят недели тают как пенаИ словно любовьИ как жизнь постепенноПод мостом Мирабо исчезает Сена
Тьма спускается полночь бьетДни уходят а жизнь идет
Перевод М. Яснова
ИЗ «ПЕСНИ ЗЛОСЧАСТНОГО В ЛЮБВИ»[12]
* * *
Всем ручейкам молочным Ханаана[13]О Млечный путь ты светозарный братТы курс нам указуешь постоянноК туманностям куда сквозь звездопадЛетят тела возлюбленных слиянно Достойная пантеры красотаВзгляд шлюхи с сожаленьем и мольбоюМоя великолепная тогдаМне чудилось что даже над судьбоюВсевластны эти горькие уста
Дорожки оставляли ее взглядыКак по ночам следы падучих звездВ ее глазницах плавали наядыИ наших фей печалили до слезЛобзанья где пылало пламя ада
Но все равно живу я и теперьНадеждою одной на нашу встречуИ на мосту Вернувшихся потерьЯ на ее приветствие отвечуЛюбимая я рад тебе поверь
Пустеют сердца и ума сосудыКак из бочонков Данаид вода[14]Так утекают небеса оттудаВернется ль вновь покой и чистотаКак сделать чтоб свершилось это чудо Я никогда теперь уж не смогуРасстаться с нежностью к моей ЖеланнойК поломанному ветром василькуМоя голубка берег долгожданныйИ гавань на далеком берегу
Колодники с веревками на шееИ фавны и болотные огниВторгаются в мое воображеньеВезде меня преследуют ониО Господи какое всесожженье
Меня тоска преследует как рокЯ знаю что душа и тело бренныОни единорог и козерогПугаются тебя огонь священныйБагрово-красный утренний цветок
Несчастье грозный бог со взглядом строгимБезумными жрецами приодетА твои жертвы в рубище убогомСуровый бог рыдали или нетТак пусть Беда для нас не будет богом
Змеей струишься ты за мной в пылиКуда б ни шел как тень ползешь ты сзадиБог тех богов что в осень полеглиТы скользким брюхом отмеряешь пядиПо праву отошедшей мне земли
Не позабыла ль ты мою услугуЧто вывел я тебя на свет дневнойВлачишься ты печальная супругаКак траурная тень всегда за мнойВедь мы неотделимы друг от друга
В апреле зиму погребли снегаПриветствуя приход поры бесснежнойИ в поле и в сады и на лугаСлетелись стаи птиц спешащих нежныйАпрель восславить с каждого сука
Дружинами весны зеленолистойАрмада снега вспять обращенаВесна улыбкой светится лучистойИ к бедным людям благости полнаИх омывает добротою чистой
Размеры сердца так же великиКак зад почтенной дамы из ДамаскаНо грудь пронзают семь мечей тоски[15]Прекрасная я весь любовь и ласкаИ сердце рвут проклятые клинки Печали семь мечей о сладость болиНашептывает страсть мне чепухуМечи мне грудь и сердце распоролиНу как об этом я забыть смогуКогда терпенья нет крепиться боле
* * *
Всем ручейкам молочным ХанаанаО Млечный путь ты светозарный братТы курс нам указуешь постоянноК туманностям куда сквозь звездопадЛетят тела возлюбленных слиянно
Существованьем правит рок слепойИ подчиняясь музыке небеснойКоторая звучит сама собойВсю нашу жизнь танцуем мы над безднойПо воле бесов властных над судьбой
Рок рок существования основаВсем нам от сумасшедших королейДо лживых дам в пупырышках ознобаСредь утомленных временем полейГрозит его мучительная злоба
вернутьсяЦикл из семи стихотворений (в настоящем издании приводятся два из них) впервые был опубликован в 1909 году и вместе с «Рейнскими стихами» явился наиболее значительным поэтическим достижением молодого Аполлинера.
вернутьсяХанаан — в Библии древнее название Палестины, по имени родоначальника первых ее жителей, внука Ноя, Ханаана.
вернутьсяКак из бочонков Данаид вода — в греческой мифологии Данаиды, дочери царя Даная, за убийство своих мужей, совершенное по требованию отца, обречены в Аиде бесконечно наполнять водой дырявые сосуды.
вернутьсяНо грудь пронзают семь мечей тоски — по евангельскому преданию, святой старец Симеон Богоприимец, которому было предначертано, что он не умрет, пока не увидит Христа, сказал Марии, когда увидел младенца Иисуса: «И тебе самой оружие пройдет душу, — да откроются помышления многих сердец» (Лука. 2, 35). Эти слова истолковываются как пророчество о скорбях и душевных муках, ожидающих Богородицу. В католицизме они породили иконографический образ Мадонны, чье сердце пронзено семью мечами.