Выбрать главу

— Зигфрид Заннинс приговаривается к двум годам шести месяцам заключения в окружной исправительной колонии. Срок отбывания наказания приостановлен и начнётся после окончания всех судебных разбирательств, касающихся деяний обвинённого.

Деревянный молоток с грохотом опустился на столешницу.

Глава 20

Побег — самовольное оставление места

принудительного лишения свободы,

либо транспорта, осуществляющего

доставку заключённого. Деяние, обязательно

считающееся преступлением, во всех

странах-участницах ООСБ, благодаря

международному договору НХJ — 8-457.

(Международная Сетевая Энциклопедия Раздел: “Право”)

За окном проносились степи, покрытые полосами подтаявшего, снега. Прошедшая недавно метель засыпала асфальт, превратив его в уходящее к горизонту и сливающееся с обочиной грязновато-белое полотно. С одного взгляда было ясно, что по этому шоссе автомобили ездили нечасто. За прошедшие два часа Кела приметила лишь несколько грузовиков дальнобойщиков, плетущихся по заснеженной трассе в обратном направлении.

Автомобиль Келе Лейк выдали в ближайшем представительстве Алькурд Пардес Каталикона. Перед тем, как отправить девушку в рандеву по судебным заседаниям, где должны были “линчевать” Зига, Саймон Стилвелл выдал Келе особую “корочку”. Удостоверение творило чудеса. Стоило сверкнуть им перед сидящим на проходной представительства миротворцем, как через пятнадцать минут Кела была уже за рулём.

Можно было бы плюнуть на наземный транспорт и на самолёте отправиться прямиком в Штейн, где уже были назначены дата и место следующего судебного разбирательства, но Кела предпочла этого не делать. В запасе было ещё два дня, и девушка собиралась проследить весь путь Заннинса. Едва завладев автомобилем Кела Лейк села на хвост автобусу местной полиции, перевозившему Зига. До ближайшего аэропорта, куда он и держал путь, было четыре-пять часов езды.

Кела никогда не верила в интуицию и подобные вещи. Но теперь что-то очень похожее на упрямый внутренний голос словно бы нашёптывал девушке предостережения.

Кела Лейк доверилась предчувствию. Она искренне волновалась за Заннинса, хотя тот официально и перестал быть её подопечным. Возможно, она сумеет заметить, как будут нарушены права Зига, — если кто-то из полицейских его ударит или оскорбит, — это будет не самым слабым козырем в предстоящей судебной баталии.

Широкий устойчивый автомобиль, который вела Кела, больше напоминал минивен, чем служебную машину миротворческих сил. Едва касаясь руля, девушка не сводила глаз с полицейского автобуса впереди. Управлять выданным автомобилем было легко и приятно.

Правда, было одно “но”…

— Я тебя сейчас пну, отвечаю, — возмутился Рен на заднем сиденье.

— Тише, успокойся, — надменно попросил Тагирон тоном человека, у которого якобы разболелась голова. — Она не трогала тебя.

— Да конечно! Пусть сама скажет.

Лусинэ фыркнула:

— Драконы не разговаривают с людьми…

— Она попыталась меня оскорбить или что? Я не понял? — Рен повысил голос, искренне недоумевая.

— Не думаю… — неуверенно высказалась Найа.

— … А люди не говорят с мокрицами, — закончила фразу девушка.

— Вот теперь понятно! О’Хейл отпусти меня, она достала уже своими фразочками!

Мало того, что в нагрузку к внезапной поездке, Келе были поручены студенты, так эти взрослые лбы умудрялись всю дорогу вести себя, словно дети. Кела не знала точно, почему Стилвелл настоял на том, чтобы часть подшефной ей группы поехала с ней. Помня о прошлом опыте, девушка подозревала, что это опять часть ненавистной ей пи-ар компании. Журналисты уже, наверное, успели сделать несколько снимков её в окружении студентов. В эти секунды Лейк ощущала себя этакой матушкой-гусыней и ей это чертовски не нравилось.

— А ну заткнулись все быстро! — рявкнула Кела во все горло.

В салоне автомобиля повисла тишина.

Студенты поражённо замолкли. Прежде они никогда не слышали в словах своего куратора столько злобы.

Кела покосилась на сидящего справа от неё Никро. Парень явно пытался скрыть удивление, но это у него не очень-то получалось. Девушка закусила губу, мгновенно чувствуя стыд и вину. Злость скопилась внутри и Кела сорвалась, попросту не сумев удержать её в себе. Пятеро надоедливых студентов не были единственной причиной раздражения.