Они смеются. Даже Стив за спиной у Тони улыбается, закатывая глаза. Один Тор выглядит, как герой триллера, которому на фоне нужен угрожающий раскат грома, а в руке — пила.
Тони берет телефон Локи и вбивает туда свой номер.
— Ты правда звони, если что.
Они обнимаются. Локи никогда даже не подозревал, что ему будет так комфортно в обществе бывшего. И не просто бывшего, а единственного, кого из них Локи когда-то любил.
Тор буквально утаскивает его в машину, схватив за руку. И когда они оказываются на заднем сидении, Локи шепчет:
— Ты же не думаешь, что я…
— Ничего я не думаю, я просто устал, — вздыхает Тор.
Это неудивительно, они не спали уже почти сутки, а впереди еще перелет. Осталось чуть больше четырех часов вместе.
— Ты можешь вздремнуть, а я соберу твои вещи, — предлагает Локи. Тор качает головой.
— Я, скорее, устал эмоционально. От людей, от гулянок, от постоянной дороги и концертов…
Локи удивленно вскидывает брови. Как можно устать от концертов? Иногда Локи кажется, что концерты — единственное, ради чего он живет. Эта энергетика, этот дух, пропитавший толпу, крики, аплодисменты — все для него.
Локи придвигается к Тору и кладет голову на плечо.
— Я понимаю, ты измотан бесконечными переездами и…
— Дело не в сумасшедшем графике, — Тор зарывается носом в волосы Локи. — Я больше не вижу в этом всем смысла, — Локи молчит, даже не представляя, как реагировать. Что бы Тор ни говорил, он же сам выжимает все из своей популярности. — Они так обожают меня. И за что? За несколько неплохих песенок?
Локи хмыкает.
— С чего такое резкое падение самооценки? Ты знаешь, что они не просто «неплохие песенки». И ты вполне заслуживаешь обожания.
— Нет. Это всего лишь музыка.
— Всего лишь! — восклицает Локи, усмехаясь. — Тебе нужен отпуск.
— Да, но… Ты сам посмотри. Мы же только что были в компании двух человек, чье призвание в сотню раз важнее концертов. Стив защищает страну, он оберегает чужие жизни. А Тони совершает открытия, которые позволят человечеству шагнуть вперед. В то же время Стива вообще никто не знает, а Тони полмира ненавидит. Почему мне достаются все лавры?
— Какой-нибудь подросток, думающий, что его жизнь — дерьмо, и услышавший «Rebel march», с тобой не согласится. Для них музыка главное спасение. Да и сколько денег ты тратишь на благотворительность? Ты помогаешь людям, Тор.
Это чистейшая правда. Тор одержим идеей спасать чужие жизни. И, может, Локи теперь чуть больше понимает, почему. Тор пишет прекрасные песни. О свободе, о любви, о людях, но он никогда не был кем-то вроде Боба Дилана, вошедшего в историю, как борец за гражданские права или против войны.
— Иногда мне совсем не хочется выходить на сцену. А еще это постоянное ощущение, что я что-то упускаю.
— Что?
— Тебя.
Они смотрят друг на друга, и Локи легонько улыбается. Наверное, чтобы поддержать.
— Ты мог бы потребовать сократить количество концертов, — пожимает плечами Локи, — но…
— У меня контракт.
— Брось, меня Мария так не гоняет. Да и Ник раньше не зверствовал. Уверен, он бы пошел тебе навстречу.
Тор вздыхает, проведя пальцами по его щеке. Они едут по рассветающему городу, но ни одного из них не интересуют пейзажи за окном.
— Ко мне часто приходит мысль, — говорит Тор, — что, чем больше я работаю, тем больше у меня денег. Мне хочется, чтобы у меня было достаточно сбережений на оставшуюся жизнь, когда я покончу с музыкой. И эта мысль заставляет меня соглашаться на все изматывающие, но выгодные идеи Ника. Я на пике популярности. Нужно этим пользоваться.
Локи даже почти не слышит последние слова. От одной только фразы «покончить с музыкой» ему становится не по себе. Тор, который своим примером всегда вдохновлял его, вел его в этот творческий мир, собирается от всего отказаться?
— Я не буду делать вид, что понимаю, — произносит Локи, стараясь звучать мягко. — Но если ты чувствуешь, что это то, что тебе нужно, а не просто результат усталости… Я буду только рад просыпаться с тобой каждое утро, — он криво улыбается.
— Кстати, об отпуске, — Тор улыбается в ответ. — Я не хотел говорить заранее, но кажется, все получится. Я долго доставал Марию и Ника, чтобы нам дали отпуск в одно и то же время. Так что после тура мы сможем сбежать куда-нибудь, где будем просыпаться вместе каждое утро целый месяц.
— Месяц! — ошарашенно выдыхает Локи и, наплевав на водителя, целует Тора в губы. Они прижимаются друг к другу. Наконец-то вместе, наконец-то наедине. Ну, почти.
Спустя некоторое время они доезжают до дома и вваливаются в квартиру, сметая все на пути. Локи не в силах оторваться от Тора и предпочитает спотыкаться на ходу в спальню. Они добираются как попало, но кровать — это слишком сложно. Тор нетерпеливо разворачивает и вжимает Локи в стену, задев полку и что-то разбив. Локи шипит ругательства. Если это его любимая ваза, он Тора порвет на куски. А сейчас пока, кажется, будут рвать Локи.
Тор целует и кусает его шею, резко расстегивая и стягивая с него штаны. Они даже раздеться не могут, не то что дойти до кровати. У них так мало времени, а потом — полтора месяца. Тор возится — наверное, ищет пакетик смазки. Всегда носит его с собой, надеясь взять Локи где-то между делом. Голова идет кругом от всего на свете: от наркотиков, от алкоголя, от недотраха. Локи закусывает губу и выпячивает задницу. К черту прелюдии, сегодня он просто хочет большой толстый член в себе, как последняя шлюха.
Но Тор не торопится, и Локи рычит, уставившись на бессмысленный рисунок обоев, которые обязательно отсюда сдерет:
— Боже, Тор, чего ты медли… — Локи срывается на громкое «Ах», когда практически ледяной от смазки палец скользит между ягодиц, и Тор, забираясь ладонью под водолазку Локи, шепчет на ухо:
— Мне быть осторожным? — Локи только скулит, когда Тор вводит в него палец. Сделав пару движений и не дождавшись ответа, Тор добавляет еще сразу два. Локи шепчет угрозы, потому что за такую подготовку убивать надо. Особенно учитывая, что они были друг от друга далеко несколько месяцев. Тор лишь издевательски смеется: — Я знаю, ты любишь баловаться фаллоимитаторами. Переживешь.
Локи правда способен вынести любую плохую растяжку. Его собственный член уже изнывает. Когда Тор бросает попытки облегчить участь Локи и входит в него, это чертова эйфория. Он чувствует себя потерявшимся в пустыне путником, который наконец-то дорвался тени деревьев. Потому что последнее время все, о чем Локи мечтал, это Тор. И вот он здесь, в нем. Тор несильно толкается, свободной рукой обхватывая член Локи. Если бы не опора, он бы упал: ноги не слушаются. Но Тор, как назло, резко отрывает его от стены, хватает за горло и начинает двигаться с такой скоростью, что Локи, кажется, сейчас умрет.
Взгляд случайно падает на осколки любимой вазы.
— У-ублюдок, — только и выдыхает Локи, выгибаясь и откинув голову Тору на плечо. В этом положении Локи как в ловушке. Тор отпускает его член, меняет угол и темп, а Локи даже сообразить ничего не может. Он в прострации и чувствует только мощные толчки, пронизывающие тело, горячее тяжелое дыхание возле уха. В следующее мгновение Локи опрокидывают вперед, не прекращая трахать. Он успевает только руки подставить, опереться на тумбу и застонать, потому что Тор резко попадает по простате.
Локи касается себя, но Тор хватает его за волосы и тянет назад, заставляя выпрямиться.
— Ты ждал этого? — шепчет он, останавливаясь. Локи не теряется, кивая, двигая бедрами и пытаясь насадиться на него сам. — Мой член ведь лучше твоих игрушек?
— Конечно, — Локи пытается скрыть мольбу в голосе. Локи только что трахали так, что он на всю жизнь запомнит, а теперь — издеваются. Он сжимается вокруг Тора, извивается, пытаясь сделать хоть что-нибудь, но Тор со своей чертовой железной силой воли лишь наблюдает за его попытками и, кусая мочку уха, кладет руки ему на живот. — Каждый раз я представляю тебя, — признается Локи. — Каждый раз мечтаю, чтобы ты отодрал меня, — он обхватывает шею Тора, прижимаясь к нему спиной. — Иногда я просто думать ни о чем не могу, кроме твоего…