– Так это по большому счету, – возразил Алладин. – А я – человек маленький, и счет у меня совсем другой. Так что, по-моему, ситуация изменилась коренным образом: я жив, по-прежнему светит солнце, и у нас есть возможность продолжить путь.
– Никакой масштабности мышления, – разочарованно произнес Золотой Дракон, – и с этим ничего не поделаешь. Не каждому суждено родиться Золотым Драконом. Но ты не огорчайся: и в жизни человека есть свои прелести. Например, общение с Золотым Драконом...
– Это уж точно, – улыбнулся Алладин. – Ни с чем не сравнимое удовольствие!
Дианор не уловил иронии в словах своего хозяина. Довольно заурчав, он примостился на плечах юноши и, опасливо оглянувшись, сказал:
– Двигай вперед, хозяин. Смеркается, и мне не хотелось бы провести ночь рядом с этим побоищем...
Алладин согласно кивнул и медленно пошел к лесу.
Глава девятая
ПОЮЩИЙ ЛЕС
Ночью Алладин проснулся. Некоторое время он ворочался с боку на бок, но сон все не шел. Юноша знал, что если не пытаться заснуть, то заснешь быстрее, поэтому он открыл глаза.
Сквозь просветы среди ветвей были видны вода в реке и небо. Было очень тихо – над головой мягко шуршали листья, где-то неподалеку журчал ручеек. Вместо того, чтобы задремать, юноша окончательно проснулся.
Река вдруг начала светиться – это вышла луна. Лес как будто ожил. Было прохладно и свежо, вокруг пахло чем-то удивительно приятным. Поблизости послышалась тихая песня. Может, это пела какая-нибудь ночная птица, а может, сами деревья? Алладин поднялся с земли и прислушался.
Песня струилась между деревьями, подобно потокам лунного света, и мотив ее был так чудесен, что хотелось петь, кувыркаться или просто кричать от радости.
Алладин медленно двинулся вперед, туда, где деревья росли реже и повсюду были серебристые лужицы лунного света. Глаза его привыкли к ночному сумраку, и он пытался разглядеть, откуда исходит эта волшебная мелодия.
А она лилась отовсюду, и, подчиняясь ее ритму, лес преображался. Алладин посмотрел на серебристую ольху и замер. Дерево походило на юную девушку с длинными, до самой земли, шелковистыми волосами. Растущий рядом ясень оказался зрелым мужчиной с короткой бородой, сосна – величавой, полной достоинства женщиной, а невысокие елочки – смешливыми озорными девчонками.
– Деревья Поющего Леса, – произнес юноша, – прошу у вас совета и помощи. Откликнитесь!
Словно ветер пробежал по кронам деревьев, и шорох листьев стал похож на невнятные слова. Алладин пытался разобрать, что пытаются сказать ему деревья, но шум листвы стих, и лес опять выглядел, как обычно. Лишь на секунду юноше показалось, что девушка с распущенными волосами указала ему на тропу, ведущую в глубь леса. А потом волшебство кончилось. Исчезли девушка, мужчина с женщиной, перестал раздаваться детский смех – вокруг неподвижно замерли немые деревья.
Внезапно Алладин почувствовал смертельную усталость. Он вернулся к сладко похрапывающему Золотому Дракону, примостился рядом с ним и тут же заснул.
Утро было холодным и безрадостным. Между деревьями курился легкий туман, оседающий на травах и листьях капельками росы. Солнце еще не встало, и вокруг царили серые сумерки. После вчерашней гребли тело ужасно ломило, смертельно хотелось есть.
Алладин отыскал в лесу дикую яблоню и утолил голод мелкими кислыми плодами.
– Мы должны идти в глубь леса по тропе, – сказал он Дианору.
– Как скажешь, хозяин, – пожал плечами Золотой Дракон. – Людям всегда кажется, что они на правильном пути. Но обычно через десяток метров тропа исчезает, и тогда люди находят другую тропу, тоже, по их мнению, правильную. А когда они теряют направление, то понимают, что ошибались самым роковым образом.
Продолжая ворчать, Дианор ловко вскарабкался на плечи Алладина, и путешественники углубились в чащу. Тропинка была еле видна, и юноша не был уверен, что идет в нужном направлении. Часто ему приходилось продираться сквозь колючие кустарники, перепрыгивать через поваленные деревья, перебираться через овраги.
Так продолжалось до полудня, пока, наконец, Алладин не вышел на небольшую поляну, вокруг которой росли высокие деревья. Золотой Дракон прекратил свою болтовню и уставился на деревья.
– Странно, – произнес он. – На миг мне показалось, что они ожили.
Алладин замер, услышав знакомый мотив ночной песни. Сердце его радостно забилось. Юноша двинулся вперед. Ритм мелодии становился все отчетливее. Алладин не заметил, как невольно стал пританцовывать. Песня слышалась отовсюду. Теперь уже не было сомнений в том, что это поют деревья.