На севере клубился туман. Небо было затянуто низкими темно-серыми тучами. Контраст был разительный: на юге в сияющей лазури светило солнце, а на севере зловеще громоздились свинцовые тучи.
Тронги мчались между холмами на предельной скорости. Мгла заволокла уже половину неба. Первые тяжелые капли дождя упали на землю. Где-то в высоте бушевал и ревел ураганный ветер, перемешивая громадные массы туч, но внизу, на холмах, ощущались его отдельные порывы. Позади слышалось глухое ворчание бури. Становилось все темнее.
Тронги уже задыхались и не реагировали на отчаянные крики всадников. До скалистых утесов, изъеденных пещерами, в которых карсты хотели найти убежище, было еще далеко. И тут небеса раскололись, и на землю обрушился ливень.
Резкий порыв ветра расшвырял обессиленных тронгов в разные стороны. Алладин потерял равновесие и рухнул на землю. Сила ливня казалась невероятной. Длинные косые стрелы не давали подняться на ноги, за водяной завесой ничего не было видно. Оглушительно грохотал гром, ослепительные вспышки молнии прорезали мрак.
Алладин выбился из сил, барахтаясь в жидкой грязи. Ветер то стихал, то вновь опрокидывал его на спину. К счастью, веревки, стягивающие его запястья, от воды ослабли, и юноша сумел освободиться от пут.
Молнии дрожали в темноте не переставая. Вспышки тут же сменялись мраком, вода низвергалась мощным потоком... Превозмогая яростные удары ветра и дождя, Алладин брел наугад. Он потерял направление. Поскользнувшись на одном из склонов, он съехал вниз и тут же был подхвачен ревущим потоком. Взывать о помощи было совершенно бессмысленно: в этом шуме даже не был слышен собственный голос. Оставалось надеяться только на свои силы.
Поток был стремительным: юношу швыряло из стороны в сторону, крутило, переворачивало... Вода пропитала его одежду, тянула вниз, сковывала движения. Алладин отчаянно молотил руками, стараясь, чтобы его голова была на поверхности. Силы убывали с каждой секундой, но юноше посчастливилось ухватиться за ствол вырванного с корнем дерева. Ему было уже безразлично, Змеиное это дерево или нет – оно помогало ему держаться на воде, а это было главное.
Через некоторое время ствол дерева вынесло на клочок земли, который еще час назад был вершиной холма. Из земли торчали оборванные корни – остатки Змеиного дерева. Алладин ухватился за них и огляделся. Буря шла на убыль. Небо посветлело, ливневые потоки утратили свою несокрушимую мощь. В тучах появились просветы, сквозь которые проглядывали робкие лучи солнца.
Откуда-то издалека послышался слабый звон. Алладин вскинул голову и прислушался. Позвякивание металла и ритмичный топот раздавались из-за соседнего холма. На вершине его неожиданно показались пятеро всадников на взъерошенных тронгах. Алладин распластался на земле, лихорадочно озираясь в поисках укрытия, но холм был гол как колено. Раздался торжествующий вопль, и охотники, потрясая мечами, понеслись к юноше.
Когда карсты подъехали вплотную, Алладин отметил одного их них, который не был полуобнажен, как другие: на голове его был шлем, а нагрудник украшали драгоценные камни. Этот человек был вождем.
Правой рукой вождь придерживал инкрустированную рукоятку внушительного меча, а левой толкнул Алладина в грудь и сказал:
– Падай на колени перед Олискаром!
Алладин замешкался, и тогда один из карстов ударил его кулаком в живот. У юноши перехватило дыхание. Он судорожно открывал рот, пытаясь вздохнуть. От боли он согнулся, но продолжал стоять на ногах, глядя на вождя исподлобья.
– Ты пытался убежать? – вопрос Олискара прозвучал как утверждение. – Кто ты?
На этот раз в голосе вождя слышались командные нотки, и Алладин поспешил ответить:
– Я пришел издалека. Вряд ли ты что-нибудь слышал о моей родине.
– Торговые корабли олитов плавают повсюду, – холодно заметил Олискар. – Расскажи мне о себе, чужестранец. Зачем ты пришел в наши земли? Почему твое оружие убивает одним прикосновением?
– Мое оружие?
– Один из моих воинов коснулся наконечника стрелы и тут же умер. Смерть его была мучительной. Ты можешь заговаривать оружие?
– Нет.
Казалось, Олискар потерял всякий интерес к разговору. Он отвернулся и посмотрел на небо. Тучи уже рассеялись, буря ушла на запад.
Алладин удивленно рассматривал его шлем. Отлитый из золота, он представлял изображение Золотого Дракона. Это была точная копия Дианора. Вместо глаз были вставлены крохотные изумруды, перепончатые крылья покрыты разноцветной эмалью, а в разинутой пасти пламенел огромный рубин. Вот только вместо хвоста в шлеме зияло отверстие, специально оставленное для третьего глаза карста.