Алладин невольно улыбнулся представив, как отнесся бы Дианор к своему изображению с желтым глазом на самом интересном месте.
Вождь резко повернулся и нахмурил брови.
– Тебе кажется, что я смешон? – гневно спросил он.
– Что ты! – осекся Алладин. – Как раз наоборот...
– Ты не похож на крестьянина, – задумчиво сказал Олискар, – и на бродягу не похож. Думаю, что ты вражеский лазутчик. Поэтому ты не отправишься ни на рудники, ни на галеры, а предстанешь перед судом старейшин. Пусть они решат, какой казни ты заслуживаешь. А потом, клянусь Солнечным Камнем, ты погибнешь. Будешь умирать долго, очень долго, и тебе будет не до ухмылок...
– А Камень? Солнечный Камень! – вскричал Алладин. – Что ты о нем знаешь?
Олискар не ответил. Презрительно улыбнувшись, он повернулся в сторону ближайшего холма, из-за которого появились пешие карсты. Их было около шестидесяти, а между их рядами устало плелись человек двести мужчин, женщин и детей, связанных одной цепью, продетой сквозь ошейники.
– Вот самый короткий путь узнать все о могуществе Солнечного Камня, охраняющего наш город, – захохотал Олискар. – Оденьте на него ошейник.
Не дожидаясь, пока воины бросятся исполнять приказ своего вождя, Алладин прыгнул в сторону и попытался выхватить меч из ножен какого-то воина. К несчастью, он поскользнулся, и его тотчас сбили с ног. Один карст прыгнул ему на спину, а остальные связали руки и сдавили шею тяжелым металлическим ошейником. Алладин кричал и ругал их самыми последними словами, но это не произвело на угрюмых охотников никакого впечатления.
В это время шеренга пленников приблизилась и остановилась у подножия холма. Алладина толкнули в строй и приковали к цепи. Перед ним стоял невысокий, щуплый человек в изорванной тунике. Позади сплевывал кровь с разбитых губ высокий темнокожий старик.
Караван рабов тронулся в путь, подгоняемый мечами карстов. Впереди сияли голубые скалы, пронизанные отверстиями пещер.
Глава двенадцатая
ХРАНИТЕЛЬ ГЛИНЯНЫХ ЛЕТОПИСЕЙ
Измученные недавней бурей, рабы постоянно спотыкались и падали, но карсты безжалостно подгоняли их. Когда почти половина пленников упала, Олискар объявил привал.
Караван остановился около холмов. Воины согнали длинную шеренгу рабов в круг, так что сидеть приходилось вплотную друг к другу. Побег в таких условиях был совершенно невозможен.
– Я бродячий музыкант, – вздохнул мужчина, который шел перед Алладином. – Я пришел сюда, чтобы сочинить песню о Запретных холмах... Чувствую, что это моя последняя песня.
Алладин сочувственно кивнул и оглядел измученных людей. Крестьяне, бродяги, преступники – жилистые, выносливые. Даже подростки казались попавшими в ловушку зверенышами.
– Олискар что-то говорил мне о Солнечном Камне, – сказал Алладин. – Только я ничего не понял.
– Что бы ни говорил тебе этот палач, не верь ему, – мрачно изрек темнокожий старик. – Карсты всегда лгут. Меня зовут Горо. Семь лет я провел на подземных рудниках, пока не совершил побег. Но мне не повезло... Эти трехглазые ищейки знают холмы как свои пять пальцев. Теперь меня накажут, чтобы остальные призадумались. А ведь когда-то я был важным сановником, жил рядом с алмазным водопадом на третьем подземном уровне, отчитывался только перед старейшинами.
– Так ты олит? – удивился Алладин.
– Когда-то был олитом, – вздохнул старик, – а теперь я мертвец.
– Как случилось, что ты попал на рудники?
– Все произошло из-за Солнечного Камня, – нехотя ответил Горо. – Впрочем это длинная история...
– Расскажи, – взмолился Алладин. – Любая история об этом талисмане кажется мне чрезвычайно увлекательной.
– Я был хранителем летописей, относящихся к периоду Семи Жемчужных Струй. – Глаза старика затуманились. – Глиняные таблички занимали три пещеры, но все они были в идеальной сохранности и содержались в порядке. – Горо надменно изогнул брови, словно отметал всякие сомнения в искренности своих слов. – Но вот однажды я восстанавливал одну из связок, пострадавшую от землетрясения, и наткнулся на любопытнейшие записи о появлении огромного Золотого Дракона. Это событие пришлось на третью декаду пятнадцатого оборота в год Падающей листвы или на вторую декаду... – Старик начал что-то бормотать, загибая пальцы и время от времени закатывая глаза.
– А дальше что?
– Ты прав, юноша. Оставим точную дату историкам. Серебряные рудники отбивают память, знаешь ли... Так на чем я остановился?